3
Темнота рассеялась, и в первых сумерках начали различаться черты предметов в маленькой коморке. Толстые прутья на кровати, походили на створку клетки, но присмотревшись, я и в самом деле лежал на полу металлической небольшой закрытой темницы. Мое движение зажгло пламя на свече, что стояла на большом столе рядом. Яркий свет ослепил, но привыкнув к нему, у меня получилось осмотреть помещение. Круглый кабинет с большим резным столом, серые стены из камня, местами уступали место книжным полкам. Камин с потухшими и прогоревшими дровами, большой стул и спящий мужчина. Уткнувшись в руки, за черными волосами я не мог рассмотреть лицо, но за то по ауре видел, как крепко он спит. В крупном сосуде заткнутым пробками, сидел Первый в своей изначальной форме, голубоватой слизи, совсем рядом на столе со мной и периодически копировал чьи-то глаза, хлопая ими. Примерно осмотрев тельце, запертое в клетке, понимал. Вторая была ребенком маленькой и совсем безродной. На коже были следы от плетей и оков, но не одного магического пятна. Незаконно рождённых детей бросают в приютах и клеймят, для простоты пересчёта. На ноге малышки розовел шрам цифры 2/*2, скорее всего она сама и не знала, их значения. Одна из книжных полок отъехала в сторону, посмотрев туда, я увидел в проёме образованном на месте шкафа девочку, немногим старше меня теперь.
– Скайниващих, бываринел, камир – заговорила она со мной шёпотом, подойдя к столу и подтянувшись за край, медово-карие глаза. У лисы они были светлей, может это она ещё маленькая.
Я попробовал дотянуться ручкой до неё, но все вновь окунулось в тени, следующие место, в которое смог увидеть, меня безумно напугало. Подвешенный на дыбе, что явно слишком мне велика, на цепях, осмотрев комнату без окон. Вокруг стояли столики с медицинскими приблудами и стенды с пыточным инвентарем. Запах клоаки резко ударил в нос, где-то рядом раздался крик, с завыванием. Дрожь, прошедшая по спине, мокрым холодным потом потекла вниз. Наверное, ум ребенка не понимал, что с ней делали, и паникую только я, но ужас, охвативший все тело, парализовал.
Очередной туман, вызывал недоверие, что может быть за страшное следующие воспоминание. Пасмурный день, мелкий дождь с холодным ветром треплет деревья. В ухоженном саду, сидя под столом, прячутся две девчушки, та самая медовоглазая и я. Она, иногда перекрикивая дождь, что то говорит на их языке, мне остаётся кивать. Догадался быстро, что, скорее всего это кроха освободила нас и теперь пыталась придумать, где спрятать. Ощущая холод, голод и боль, представлял, как трудно тогда было Второй. Ее далёкий дом не был так добор к ней, она обычная рабыня, сирота. Единственная добрая душа протянула мне тонкий и острый кинжал.
Следующие картинки наблюдать довелось со стороны, лезвие вспороло грудную клетку и тянущиеся ручки достали из раны, большое переливающийся белым светом кристалл. Я всегда думал, что сердечный камень метафизический, а здесь он твердый. Мне пришлось смотреть, как вторая девочка вампирка вгрызается в него клыками и поглощает жизнь Второй. Пока ее тело сломанной куклой обмякает под дождем.
