Первым делом она разорвала подол, явив миру мои некрасивые толстые бочонкообразные ноги. Затем, уверенно орудуя ножницами, сотворила неприлично низкий вырез, в котором соблазнительно заколыхалась моя немаленькая грудь. Мои редкие пегие волосенки кудесница взбила и начесала, сделав что-то наподобие птичьего гнезда – очень потрепанного ветром, надо отметить.
Градук долго с недоумением рассматривал мой новый наряд, словно решая в уме сложную дилемму – кто мог отправить его невесте такие вещи. Я лучезарно улыбнулась и придвинулась к нему ближе, ненароком пробежавшись рукой по его коленке. Принц подавился и закашлялся. Так и надо. Будет знать в следующий раз, как к женщинам во время еды приставать. Но потом все пошло совсем не так, как я задумывала. Вместо того чтобы отодвинуться и залиться краской, наследный принц придвинулся ближе и самым бесстыдным образом уставился мне в вырез. Пришел мой черед откашливаться и смущаться. Леон в ответ на мой возмущенный взгляд пожал плечами, предлагая мне самой выкручиваться из создавшейся непростой ситуации.
После завтрака я взяла инициативу в свои руки и предложила принцу показать мне замок. Тот согласился с плохо скрываемым восторгом. Тут-то мне и надо было задуматься – не скрыт ли в этом какой-либо подвох. Но я сглупила, позволив событиям идти своим чередом.
Естественно, наследный принц не упустил момента и зажал меня в ближайшем темном коридорчике. Я, стиснув зубы, терпела обжимания Градука, а потом с силой ущипнула чуть пониже поясницы. Чем я хуже его, в конце концов? Почему мужикам можно баб щипать, а бабам мужиков – ни-ни?
Градук как-то по-девичьи вскрикнул и легонько шлепнул меня по руке.
– Шалунишка, – прошептал он. – Ну не здесь же.
На мое счастье, в коридоре появился привлеченный шумом молоденький слуга, который тут же смущенно извинился и поспешил скрыться. Но этого момента мне вполне хватило, чтобы вырваться из объятий мужчины. Эх, жаль, я не послушалась Гайяну и не взяла с собой ножик. Хоть плохонькая, да защита. Впрочем, в таком платье оружия все равно не спрячешь, а если уж совсем прижмет – кулаком охальнику промеж ног, и бежать.
Через полчаса бесцельных блужданий по бесконечным переходам дворца я поняла, что эльф и не думает смущаться от моих приставаний. Напротив, принимает их с плохо скрытым удовольствием, и тогда уже мне приходится ломать голову – как бы половчее увернуться и сохранить честь.
Выхода не было. Я сказалась усталой и еще полчаса отбивалась от настойчивых предложений Градука передохнуть в его комнате. Наконец эльф сдался и, притянув меня к себе, на прощание страстно поцеловал в губы. Пришлось долго отплевываться, делая вид, будто что-то прилипло к губе. И спасаться бегством от намерения принца проверить, что именно.
– Нет, я так не могу, – громко заявила я, заваливаясь в покои, где меня с нетерпением дожидалась вся честная троица. – Он и не подумал отказываться от моих ухаживаний. Напротив, чуть ли не повизгивал от восторга.
– Да, плохо дело, –
