девяносто первого года, как снова захватят Кувейт, который всегда был и будет иракским, и как вышвырнут американских и английских собак с арабской земли.
Потом началась операция «Свобода Ираку», и британские и американские войска меньше чем за два месяца взяли Багдад. Тогда же был первый тур боев за Басру, Рахман тоже в них участвовал, но остался жив, и британские военные, прочесывающие город, не заподозрили, что он один из тех, кто стрелял в них. Тогда все были несколько беспечны.
Брат появился через два месяца. Оборванный, рваный, грязный, в гражданской одежде и без оружия. Оружие было дома. Рахман подобрал его во время боев. Два автомата и несколько гранат. Брат похвалил его и закопал оружие недалеко от дома. Потом британцы начали устанавливать свои порядки в городе, объявив набор в полицию. И брат пошел в полицию.
В этом не было предательства в том смысле, в каком его понимают иностранцы, американи. Они вообще ничего не понимают в Востоке. Они служили Саддаму, они верили Саддаму, они восхищались Саддамом, они боготворили Саддама, пока он был сильным и подтверждал свою силу делами и словами. Как только Саддам показал себя трусливым лгуном, он обещал вышвырнуть американцев из Кувейта, а на самом деле это американцы вышвырнули его из Багдада, он утратил в глазах народа право называться диктатором. Просто потому, что он слаб. Как может быть вождь слабым? Раз он слабый, значит, он не имеет права быть вождем. Раз американи такие сильные, пусть они будут нашими вождями.
Но американцы тоже показали свою слабость очень быстро, почти сразу…
Британцы разрешили открыть мечети. Саддам не то чтобы запрещал, но к любым проявлениям истинной веры, истинной не в смысле ислама, а в смысле, когда человек действительно верит, а не притворяется, относился очень осторожно.
В мечетях появились новые муллы – многих из них до этого никто и никогда не видел. У них были деньги, и они распределяли их среди бедняков-иракцев. Но не просто так. А в качестве платы за обстрелы, нападения, теракты. Платили за убитого американского солдата, за подорванную на дороге машину.
Если бы американцы и британцы в ответ взорвали все мечети и убили мулл – они бы правили Ираком. Но они этого не сделали. Проявили слабость…
Рахман не вступил в террористическое подполье по двум причинам. Первое – они придерживались шиитской веры, а воду мутили в основном сунниты. Второе – его брат погиб в две тысячи шестом во время массового нападения боевиков на город.
К тому времени террористическая война уже шла вовсю, британцы и американцы понимали, что не справляются. Остро требовались проверенные, надежные люди среди иракцев, хоть сколько-то. Кто-то подсказал, что можно брать в полицию тех, у кого родственники погибли от рук террористов. Они будут не просто «отбывать номер», а мстить. Поэтому в один прекрасный день у дома Рахмана остановились две машины, американский «Хаммер» и полицейский пикап, и несколько улыбающихся американцев (один даже с телекамерой) долго говорили
