Я ухмыльнулся, вспомнив роскошные троны в каждом зале: Мунтвиг соблюдал традиции и принимал всех строго в соответствии с их рангом. Это мне по фигу, на каком троне сидеть, а он на золотом принимал глав государств или полномочных послов, на серебряном — военачальников, на тронах попроще — глав гильдий и цехов, зато я могу принять хоть в коридоре, хоть на лестнице…
Поколебавшись чуть, в «свои» апартаменты или в королевский дворец, в правилах дворцового этикета такой случай не предусмотрен, я быстро взбежал по ступенькам в главный дворец, миновал холл, задрав нос и старательно не замечая ахающих и торопливо кланяющихся придворных, толкнул дверь приемной кабинета Леопольда.
Двое суетящихся от великого усердия канцеляристов подают на подпись бумаги массивному вельможе в довольно скромном камзоле, однако с шеи свисает толстая золотая цепь, а на ней огромная золотая звезда с бриллиантами.
Он поднял голову, в замыленных работой глазах появилось непонимающее, а потом изумленное выражение.
— Ваше высочество! Сэр Ричард!.. Что ж вы так неожиданно…
— Я скачу быстрее любых гонцов, — ответил я. — Хотя вообще-то это мой конь скачет, но мы, правители, всегда приписываем себе заслуги подданных, не так ли?
Он развел руками.
— Это даже не сами короли придумали.
— Впервые их кто-то опередил?
— Да уж… Доложить его величеству?
— Может быть, — сказал я, — не пугать его так уж сразу?
— А как?
— Подготовить, — предложил я. — Сперва сообщить, что все его дворцы на севере страны сгорели, три провинции взбунтовались, Мунтвиг объявил награду за его голову, любимая собака издохла…
Он дернулся.
— Может быть, про собаку не надо? А то удар будет слишком уж сильным…
— А сразу после собаки, — сказал я, — сообщите, что я за дверью. Он и про собаку забудет!
Он вздохнул.
— Нет, про собаку чересчур. Нехорошо шутить такими серьезными вещами… Скажем лучше, армии Морданта и Алемандрии вторглись с востока и запада? И жгут города?
— Сойдет, — согласился я. — Сэр Гангер, вы прекрасный работник! С выдумкой, что так важно и даже необходимо в серьезных государственных делах.
Он кивнул и торопливо вошел без стука в кабинет короля. Канцеляристы, непонимающие и трепещущие перед моим величием и непонятными переговорами, застыли, как суслики возле своих норок, страшатся даже дышать в присутствии столь грозной особы, будто я не кронпринц, а Бобик.
Гангер вышел буквально через пару мгновений, поклонился и церемонно развел руки в стороны.
— Его величество король Сакранта Леопольд Кронекер… гм… готов принять вас, ваше высочество, со всем радушием!
Я отметил его запинку насчет «принять», король хоть и выше по титулу, но его королевство под моей железной
