от своих клиенток, языки которых развязывались в расслабляющей атмосфере косметического кабинета.
Итак, Феня узнала, что любовница Ника была женой его партнера по бизнесу Андрея Пряничникова. После смерти жены Пряник запил по-черному, а так как он заведовал ночным клубом в ресторане «Джаз», то клуб вмиг разорился. Когда Ник сел в тюрьму, Лине пришлось продать клуб, чтобы выплатить Андрею его долю от бизнеса. Несколько месяцев назад Пряник открыл гастроном в спальном районе.
– Ну кто, как не Пряник, хочет отправить Сухарева назад в тюрьму?! – патетически воскликнула Татьяна, поправила прическу перед зеркалом, висящим у двери кабинета, и, послав Фене воздушный поцелуй, испарилась.
Феня осталась сидеть в кресле у журнального столика. Она уже горела желанием найти мстителя, приготовившего свое холодное блюдо на кухне «Джаза»…
Лед и пламя
Приближался теплый апрельский вечер, от которого кружились и романтичные головы клиенток брачного агентства, и прозаические черепные коробки вроде той, которой была наделена Феня. Ей вдруг захотелось погрузиться в весенний воздух, как в воду, чтобы полностью ощутить его многообещающие ароматы.
В принципе, больше заняться сейчас было нечем: в ответ на Фенин призыв срочно вывести на чистую воду Андрея Пряничникова Валерка ответил, что для начала его надо найти.
– Ну а по поводу повара есть перспективные факты? – не без желания поддеть бывшего мужа спросила Феня.
– Между прочим, – ответил детектив, – у Жихарева была женщина, на которой он не хотел жениться. Они сильно ругались в последнее время. Это мне самому пришлось выяснить, так как полиция просто ищет зацепки, чтобы арестовать Сухарева. Думаю, придется нам с тобой самим искать убийцу повара… Черт, а мне так некогда! – добавил он, даже скривившись от избытка эмоций.
«Растудыть тебя, Валерка, – подумала Феня. – Не может быть, чтобы мне померещились влюбленные взгляды супругов Сухаревых! Бедняга Жихарев – случайная жертва, клянусь коньками Берковича!»
…И только Феня пожелала вдохнуть весенний воздух полной грудью, как тут же позвонила Ирина Вячеславовна, Наташкина мама, и позвала Феню провести вечерок на своей прекрасной даче.
Уже через полчаса Феня нажала на кнопку звонка калитки дома Славовны. После зимних стуж над Фениной головой оттаивало ореховое дерево, грязные лоскуты снежного покрова прятались под забором и в тени плодовых деревьев. Судьба зимы была предрешена, подмоги в виде прощальной бури не предвиделось, все вокруг, живое и неживое, верило в весну.
Славовна, полная активная женщина лет шестидесяти, вышла во двор. Она, Наташка и дочка Наташи Варька были словно отлиты в одной форме, специально созданной природой для удовольствия глазу и во славу земных радостей жизни.
Улыбнувшись гостье, мать подруги отперла калитку и впустила Феню во двор. Вечер обещал быть приятным.
Так и произошло. У Славовны был сливочный ликер, который завершил ужин из тушеного
