честно отрабатывают.
– Ах-ах-ах! Какие мы трудяжки! Но разве ты сам по себе что-нибудь заработал бы? Признавайся, где бы ты сейчас трудился, зашибая себе на хлеб насущный? Контролером в троллейбусе? Или машинистом в метро? Все! Больше с твоими тремя недоученными высшими тебя нигде бы не взяли.
– Вас понял. Так и быть, завтра пойду в храм божий и поставлю свечку за Старого Лиса. Какие еще будут ко мне вопросы?
Ольга неторопливо отпила коньячку, разглядывая меня с такой улыбкой, словно собиралась сообщить пренеприятное известие – к примеру, что Соня выходит замуж за оного Мишу и завтра же улетает с ним в Эмираты.
– У матросов нет вопросов. Я просто пришла поболтать с братцем о том о сем, а заодно напомнить: через пятнадцать минут не пропусти главный момент вечеринки! Надеюсь, ты не забыл, что сегодня под финиш…
Она для пущей важности подняла вверх свой пальчик с длиннющим ноготком, но я лениво прервал ее торжественную речь:
– Помню, не забыл: вносим торт со свечами в количестве трех штук и все дружно их тушим.
Ольга отпила еще глоток, и ее щечки приятно порозовели.
– Ответ принят с небольшой, но существенной поправкой: торт будет гигантский, потому его не внесут, а ввезут на специальной тележке. Чокнемся, что ли, братец Аленушка?
Мы чокнулись, и Ольга тут же наполнила бокальчики по новой. Это было нечто не совсем привычное: Ольга и коньяк. Моя сестра, пусть в годы студенчества и придерживалась имиджа хиппи, но лишь чисто внешне, на самом же деле никогда не пила и не курила, не баловалась травкой и чем покруче. Сестрица Оленька всегда и во всем была невероятно дисциплинированной и пунктуальной, а потому без проблем, едва получив диплом о высшем образовании, возглавила московский филиал «Садов».
И вот теперь этот образцовый работник просто-напросто глушил благородный коньяк, как воду из-под крана!
– Стоп-стоп-стоп! – Я выхватил у Ольги ее бокальчик. – Чегой-то я никак не въеду: что случилось с моей суперправильной сестренкой? Кроме всего прочего, хочу отметить, что опыт в поглощении алкоголя у тебя минимальный, так что существует большая опасность, что при тушении свечей на торте ты запросто клюкнешься мордочкой в крем!
Ольга мгновенно прищурила глазки, зло и надменно поджала губки и даже попыталась вырвать свой бокал из моих рук. Разумеется, ей это не удалось, вместо того я поднялся и, отставив тару с алкоголем куда подальше, развернулся к сестре и крепко встряхнул ее за плечи.
– Давай, дорогая, колись: что у тебя не так? С Леней разбежались? – Признаться, я не всегда был в курсе очередной любовной авантюры сестры, а потому, едва произнеся имя «Леня», нахмурился. – Или как там его?
– Или «как там его»! – дернулась Ольга. – А его на самом деле зовут Паша. Или звали. Да, мы расстались, или, вернее сказать, он меня бросил!
И моя бедная сестричка рухнула в мое кресло, отчаянно разрыдавшись. Не называйте меня жестоким! Будь все это в первый раз, я, быть может, и посочувствовал бы бедняжке Оленьке от всего сердца, принялся бы петь, что нет никого на свете лучше и прекраснее
