style="font-size:15px;"> Какая чепуха! Дурдом статичный
Царит века, внедрив тот ход вещей,
При коем правит бал седой Кащей,
Вполне бессмертный, даже симпатичный,
Умеренный в запросах здоровяк,
Незлобно- рассудительный мертвяк.
И всё живое, огненное, злое
Здоровой злостью жизни он мертвит,
Грядущий свет он тихо норовит
Оборотить в утихшее былое,
В холодное, приличное, во тьму
Привычную и властную ему.
Зачем? Сама же юность, отбесившись,
Перебродив, уляжется на дно,
Но огненное, чистое вино
Там станет солнцем, здесь преобразившись.
Так будем же как солнце!..» —
Прописал
Рецептик он… и долго блеял зал…
А я внимал и думал: Правый Боже,
Как попустил Ты этакую дрянь
Смущать сердца неопытные? Грянь,
Да так, чтоб огнь и мраз прошли по коже,
Чтоб перекрыл Твой глас весь этот бред!..
Но глас не протрубил. Не грянул. Нет…
14. Из главы четырнадцатой
СИЛА ВТОРАЯ
(После пирушки у Никодима. Восстановлено не полностью)
……………………………………………………………..
……………………………………………………………..
…меж тем застолье, поднасытясь малость,
По закутам тихонько расползалось.
Пир затухал. Смолкал похмельный вздор.
В углу стола, повитый сизым дымом,
Сидел Донат, шептался с Никодимом,
Кивал и молча слушал «командор».
– «Ну отчего же? Дело, может статься,
И не пустое… можно попытаться…»
Поп грузно встал, прошёлся до окна
И замолчал, в пустынный глядя дворик…
Когда очнулся, странно тих и горек
Был смутный голос, речь была темна.
– «А зверь и не в накладе… вон, соседи,
Те держат на цепи, а я – в подклети.
В тепле и холе пёс жирует, кот,
Домашние… считаю и цепному
Порядком повезло. А вот лесному
Зверине горше. – В дикости живёт.
Свободный! Одинокий!.. А на чёрта
Такие привилегии? Не гордо,
Но ласково, умильно в терему
Зверьку живётся-служится… со смыслом!
А ежели поучишь коромыслом,
Так ведь урок, ведь я Господь ему!
Смотри какая радость озарила:
Произошла от Дарвина горилла!
Иль дарвин от Гориллы?.. Я уж сам
Запутался… и что? А то, что веря
В сей
