складки, она отчаянно листала архивы памяти, в которых затерялась сказка Борковской о встрече с пришельцами. Ей было радостно от того, что наконец-то нашлась достойная тема, которая согреет их от прохлады настоящего, а окунувшись в прошлое, они смогут наладить нормальную человеческую беседу. Ведь когда-то они были очень близки!
– Да, в школе, ты не помнишь? – оживилась Баль. – Наша мадам Грицацуева пришла к третьему уроку и рассказывала, что вошла в контакт с инопланетянами. Тарелка рядом с домом, гуманоиды…
– Борковская, сколько это может продолжаться?! – строго спросила классная руководительница. – Что нужно сделать из ряда вон выходящее, чтобы ты приходила в школу вовремя?
– А вы ее в школе поселите! Она будет вовремя на уроках! – пошутил кто-то из мальчиков.
Борковская стояла перед классом, покусывая напомаженную нижнюю губу, стараясь стойко перенести очередную моральную казнь.
– Что на этот раз? Всех врачей ты уже прошла не по одному кругу! – учительница повернулась к смущенной ученице, скрестив руки на огромном бюсте.
– Понимаете, Елена Власовна, я вышла из дома на самом деле вовремя, но вдруг увидела сияние, – бормотала Борковская, хлопая длинными ресницами.
– Северное? – не унимался шутник-одноклассник.
– Так вот… я вышла из подъезда, а там был как будто туман…
– Где был? – нетерпеливо уточнила преподавательница.
– Ну… во дворе… И ко мне подошел человек… т. е. не совсем человек…
– Что значит не совсем человек?
– Кентавр наверно, – хохмач снова рассмешил сидящих в классе, но под авторитарным взглядом руководителя смех стих, и Елена Власовна кивнула Тане Борковской, давая возможность продолжить устное сочинение.
– Тот человек, точнее, не совсем человек – он вышел из этого облака. Он говорил со мной, точнее, не совсем говорил… Он как бы вторгся в мои мысли! Я не сразу поняла, что это инопланетянин, – Борковская говорила очень уверенно, было ощущение, что она сама верила в эту невероятную встречу. Еще несколько минут под хихиканье и язвительные шуточки класса, она несла чушь о тарелке и пришельце с другой планеты, пока ее повествование не прервал металлический голос Елены Власовны:
– Ох, Борковская, тебе бы сказки писать! Садись на свое место! Очень хочу встретиться с твоими родителями!
Смущенная девочка побрела к своей парте, пунцовая, как вишня, но расправив плечи, словно прима-балерина.
– А на самом деле у нее порвались колготки, и наша королева красоты не могла себе позволить явиться в школу в непотребном виде! – подытожила воспоминание Таня Баль. Дунаева активно закивала в подтверждение услышанного, в этот день она тоже была в классе. Все три сидящие за столом женщины вдруг зазвенели девичьим смехом, освободившись на несколько минут от кандалов неловкости.
– Были ведь времена! Так недавно и так давно! – произнесла протяжно Карасева, поправляя шляпу, после чего добавила, кивнув на вешалку: – Баля, куртку-то сними!
