Око за око.
Убийства предсказуемы, как фазы луны. Как приливы и отливы. Смерть приходит и уходит.
Бо не торопит меня. И я молчу. Все мысли забились куда-то в глубокую темную нору. Я дрожу, холод пронизывает насквозь.
Мы смотрим на бурное море, и я спрашиваю:
– Все-таки почему ты приехал сюда?
– Я искал работу, – повторяет Бо. – Сел на автобус и доехал до конечной остановки.
– И ты раньше никогда не слышал о Спарроу?
Бо смотрит мне в глаза. Капли дождя висят на его ресницах, стекают по подбородку, по темным волосам.
– Нет.
И вдруг что-то меняется в ветре.
Внезапно над островом повисает тишина, от которой у меня по затылку пробегает озноб.
Пение прекратилось.
Бо подходит к самому краю утеса – будто оттуда легче расслышать умолкшие звуки.
– Закончилось.
– Сестры нашли себе тела, – выдавливаю я из себя. Тишина впивается мне под ребра, заполняет легкие. Я знаю, что будет дальше. – Они возвращаются.
Закрываю глаза, прислушиваясь к безмолвию. Это произошло быстрее, чем во все прошлые разы.
Пришел черед убийств.
Предупреждение
Мы ждем смерти с замиранием сердца.
Мы знаем, что смерть неизбежна.
И все же мы содрогаемся, когда она хватает нас за горло и тянет на дно.
Мемориальная доска на каменной скамье на Оушен-авеню.
Открыта в 1925 году.
Глава 6
Резиновые сапоги утопают в грязи, дождь моросит непрестанно, по рукавам дождевика стекает вода. Я иду через сад.
Мы разошлись час назад. Бо вернулся в коттедж, а я, хотя и собиралась лечь в постель – голова все еще гудит, все мышцы ноют, – решила побродить по острову в одиночестве.
Вот и знакомый старый дуб в центре сада. Мы проходили мимо него совсем недавно, но не остановились.
Сад – мое самое любимое место на острове. Здесь, укрывшись среди старых деревьев, я чувствую себя в безопасности и позволяю воспоминаниям течь нескончаемым холодным потоком. Дуб стоит отдельно от других деревьев, потрепанный штормами и наполовину засохший. Он уже рос на острове двести лет назад, когда сестры Свон впервые ступили на этот берег, когда они еще были живы.
Я провожу пальцами по стволу и нащупываю контуры сердца, вырезанные давно умершими влюбленными. Этих людей уже нет на свете, но сердце сохранилось.
Опускаюсь на землю у подножия дерева, прислоняюсь к стволу и поднимаю глаза: по небу несутся рваные тучи, пойманные непостоянными океанскими ветрами.
Сезон начался. И этому зажатому между горами и морем городку не уйти от расплаты.
С океана надвигается шторм.
Часы у кровати показывают одиннадцать. Половину двенадцатого. Полночь. Мне не спится.
Встаю и бреду через холл в ванную. Мысли постоянно возвращаются
