style="font-size:15px;"> – У меня нет телефона.
Ну кто станет выходить сейчас на улицу без телефона? Да этот парень совсем какой-то лох. Но все равно, если удастся подобраться поближе, возможно, Майк сумеет его схватить. Перетащить обратно через перила. Он отстегнул страховочный трос слева, прицепил его к вертикальной стойке, затем отстегнул и правый трос и сделал с ним то же самое. У всех было по два страховочных троса с большими карабинами из нержавейки на концах, чтобы работник всегда оставался прицеплен к мосту.
Теперь от него до вершины пилона оставалось несколько последних шагов. Он бы мог пройти вверх по ванте и добраться до парня в дурацком свитере. В его бригаде один маляр перегнулся через пешеходное ограждение и поймал одну прыгунью, втащил ее обратно за шиворот. Парковая служба вручила ему медаль.
– Можете с моего позвонить, – предложил Майк. Он похлопал по мобильнику в чехле, что был пристегнут к его поясу.
– Не трогайте рацию, – сказал чувак в свитере.
Ремонтная бригада пользовалась рациями для оперативной связи, и Майку бы следовало сообщить о прыгуне прежде, чем вступать с ним в беседу, но он шел вверх по ванте более-менее на автопилоте, не особенно озираясь, и не заметил пацана, пока не добрался почти доверху.
– Нет-нет, это просто телефон, – сказал Майк. Он снял с руки рабочую кожаную перчатку и вынул мобильник из холщового чехла. – Смотрите, у меня даже номер уже есть. – Он очень надеялся, что номер у него действительно есть. Однажды утром после смены начальство заставило всех ввести номера горячих линий по самоубийству в телефоны, но случилось это два года назад. Майк не был уверен, что номер у него в аппаратике сохранился.
Сохранился. Он нажал на кнопку вызова.
– Держись, браток. Подержись еще чуточку.
– Не лезь, – сказал чувак в свитере. Одной рукой он отпустил поручень и подался вперед.
В сотнях футов под ними пешеходы озирали залив, прогуливались, показывали пальцами, фотографировали. А еще в сотнях футов ниже под мостом проплывал контейнеровоз длиной в два футбольных поля.
– Погоди! – сказал Майк.
– Чего еще?
– Э-э… больно же. Вам про такое не рассказывают. Отсюда до воды семьсот пятьдесят футов. Поверьте мне, я про это каждый день думаю. О воду ударяетесь со скоростью семьсот пятьдесят миль в час, но это не всегда вас убивает. Вы всё чувствуете. Больно, как в преисподней. Остаетесь весь переломанный – в очень холодной воде. В смысле, я не уверен, но…
– Кризисный центр, это Лили. Как вас зовут?
Майк воздел палец, чтобы пацан секундочку обождал.
– Я Майк. Извините, меня должны были соединить с горячей линией для самоубийц.
– Ага, это мы. Только мы так не называемся, потому что вгоняет в уныние. Чем могу помочь?
– Я не ради себя звоню, я от имени парня, которому нужно помочь. Он тут за перилами на мосту Золотые Ворота.
– Моя специализация, – сказала Лили. – Давайте ему трубку.
