спросил помощник.
– Отдышится, – равнодушно отозвался староста.
А Каспа, прокричав что-то ликующее, помчался прочь, и женщины вышли из реки.
– Бабы, слушай сюда! – закричал с бугра староста – Приказ господина лейтенанта. В деревню прибыла наша старая барыня Игошева Татьяна Владимировна. Господин лейтенант объявляют их своей… – староста вынул из кармана порток записку, глянул в нее, – Дульсинеей и велят оказывать всякое почтение, а также робить на них по совести и умению. Всякого, кто ослушается, будут публично пороть на деревенской площади. А теперича разойдись!..
– Вот и поиграли, – заключила Комариха…
Поздний вечер. В небе горят звезды. Над притихшей деревней разносится дорогая каждому немецкому солдатскому сердцу песня «Вахт ам Рейн».
В курень отдышавшегося, как и предсказывал староста, деда-садовника набились бабы: здесь и Надежда Петровна, и Сергеевна, и Настеха, и спасенная ею Дуняша, и старая Комариха, и молодая Софья с плевритом, и многие другие.
– Дедушка, – просит Софья, – расскажи сказку.
– Сказку?.. Не умею.
– Умеешь! Помнишь, третьего дня сказывал?
– А-а!.. – улыбнулся старик. – Значит, так… В некотором царстве, в некотором государстве…
– Дальше, дедушка!..
– А ты не торопись. Воробьи торопились да маленькими уродились… Жили не короли с принцессами, а простые землепашцы. Робили они в летнюю пору от зари до темна, после колодезной водой умывались и садились ужинать. Подавали им запеканку картофельную, или пшенник, или запущенку, огурчики, конечно, помидорчики, молока парного глечик да хлебушка ржаного или пшеничного каравай. Поснедав, выходили за порог. Старики цигарки смолили, старухи, коль зубы сохранились, подсолнухи лускали, а молодежь гуляла. Ходили улицей с гармонью, с мандолиной и разные песни играли, и веселые и грустные про любовь…
– Неужто правду все это было?! – воскликнула Софья.
– Это ж сказка, дура! – зло прикрикнула Настеха.
– Давайте, девки, споем! – попросила Софья.
– Тебе Каспа так споет!..
– А мы тихо… шепотом… Ну, давайте!.. – И шепотом она завела:
Средь полей широ-оких я, как лен, увела!..
И шепотом подхватили женщины:
Жизнь моя отрадная, как река, текла.
Сблизив головы, поют без голоса:
В хороводах и кружках – всюду милый мой
Не сводил с меня очей, любовался мной…
Слезы в глазах девок, слезы в глазах баб, а снаружи над русским простором, под русскими звездами разносится «Вахт ам Рейн».
Напрягаясь, тащит плуг лошаденка. За плугом, прихрамывая, идет парень лет семнадцати, рыжеватый, скуластый, с веснушчатым седлом на переносье. Он уже хочет развернуть плуг, как вдруг замечает двух девушек, идущих по тропинке в сторону деревни. Сейчас девушки поравняются с ним.
– Тпру…
