Так продолжалось, пока Антон не устал. Он вернулся в комнату и разложил джинсы на спинке кресла. Расправил. Сам сел рядом.
Немного подумав, Антон встал, взял со стола бумажки, выданные вчера портье, и понял, что одна из них – расписание работы ресторана. Сейчас всё ещё шёл завтрак. Антон проанализировал свои ощущения и понял, что очень хочет есть. Он надел рубашку и ботинки, подошёл к двери и засомневался. Здесь, в комнате, можно было находиться в полном покое. Во всяком случае, если избегать балкона. Стоило ли отказываться от этого ради еды? Для Антона ответ был неочевиден. Но он решил рискнуть.
Он вынул из паза в выключателе карточку, открыл дверь и убедился, что снаружи его никто не поджидает. Комната отъехала назад, захлопнув за ним дверь. Антон оказался в просторном дворе, между линиями корпусов. Он секунду колебался, куда идти, но решил, что еда должна быть где-нибудь неподалёку от портье, и повернул весь мир направо, чтобы идти в левую сторону.
Под ногами ощущалась приятная твёрдость каменной плитки. На улице было жарко, но не душно, поскольку Антон обдувал себя лёгким прохладным ветерком. Главный корпус быстро нашёлся и приблизился вплотную, впустив Антона внутрь.
Портье располагался на месте. Антон обогнул его на максимальном расстоянии, попутно выискивая взглядом признаки еды. На одной из стеклянных дверей он заметил изображение дымящейся куриной ножки и понял, что ему туда.
Зал ресторана оказался огромным и напомнил Антону скелет доисторического чудища, у которого между рёбер вставили большие сверкающие чистотой стёкла. Правда, похоже было, что не все столики обслуживаются. Только в дальнем конце зала виднелись белые скатерти и лежащие на них приборы. За одним из столиков сидела пожилая пара – лохматая седая старушка в бесформенном шёлковом балахоне и трясущийся старичок, который непрерывно шевелил густыми белыми бровями. Его тощие костлявые ноги торчали из огромных нелепых шорт, вызывая у Антона внутреннее содрогание – должно быть, от того, что он вообще не любил человеческие тела и, как следствие, откровенную наготу и прочие намёки на физиологию.
Антон приметил для себя столик – покрытый скатертью, но как можно дальше от стариков – и отправился знакомиться с ассортиментом еды.
Выбор оказался невелик. Скорее всего, готовить много блюд при малом количестве постояльцев было невыгодно. Антон просмотрел содержимое пары лотков и, поскольку не смог опознать, что это, положил себе на тарелку дрябловатые сосиски, сваренные в красном соусе, и кусок омлета. Затем нашёл стакан и налил слегка зеленоватой водички из краника, над которым было написано «Orange juice».
Он вернулся за столик и принялся есть – неторопливо и сосредоточенно. Еда к этому абсолютно не располагала. Сосиски оказались безвкусными, а в пересолёном омлете для чего-то присутствовала капуста, застревавшая у Антона между зубов.
– Привет ещё раз, – на стул напротив Антона опустилась смутно знакомая
