даже представить могу,Как она интересную вещь
Кладёт в тайничок.
Там может, осталось что-то моё и другое.
Но когда я представить хочу,
Как она превращается в Синюю птицу,
То слепну мгновенно
И к небу лечу постепенно…
«УНЫЛОЕ ГАВНО»
Сижу я, значит, на диване,
Совсем, совсем ничем не занят.
И думаю: о чём бы написать?
Но ничего на ум мне не приходит,
Башка моя не хочет рисовать!
Она, как бомжик в переходе,
В холодный вечер хочет спать.
И люди-мысли не подходят
Или подходят – поворчать
О том, что бомжик не пригоден,
«Он может только жрать и спать,
В носу козявки ковырять»
Ну и сижу я, значит, на диване
Совсем, совсем ничем не занят.
И захотелось, вдруг, посрать…
Вот это незадача, придётся зад мне оторвать,
Чтоб изменить сидение дивана
На белоснежный унитаз!
Вот это поворот нежданный!
Вот это я энтузиаст!
Здесь начинается нирвана
И продолжается рассказ:
(Пусть вышел он немного бранный,
Но главное, что нет прикрас!)
Рисунок мой благоуханный
Никто, нигде не воссоздаст!
Сижу я, значит, и смотрю
На это вот творенье.
И всё никак не насмотрюсь,
Не отойду от впечатленья:
Как я – унылое гавно
В воронке исчезаю,
Как я – унылое гавно
На стенах оседаю…
«ФАРТ»
Давным-давно плевок нам сделал кто-то в душу,
На волосы клешнёй намазал мёд,
А вместо ног приделал самолёт,
И сердце лепестками вывернул наружу.
Зачем и почему такое вдруг случилось?
Того что нет ни в камне, ни в животном…
Сознание, душа! Неслыханная милость!
Шар времени на реверсе пусть будет, проткнут:
От этих слов, но прежде мыслей,
А если раньше – уши и глаза,
А если ещё раньше, то вода,
Из массы пыли и камней.
От этой россыпи костей планеты,
На удачу брошенных звездой,
А прежде брошенных вселенной.
Вот так случайно появились мы!
Совсем недавно выпал нам такой плевок!
По меркам нестареющей вселенной
Ей повезло внизу на единичный бок!
А вот бы нам блеснуть игрой отменной!
«ЦЫПЛЁНОК»
В тёплый осенний день
Вылупились из тьмы на свет
Три ощипанных птеродактиля.
Голые и холодные,
Слабые и голодные
Детёныши истязали мать.
Медленно покрываясь пухом
И набираясь сил,
Новое поколение стремительно покоряло мир.
Но поздний осенний выводок
Был обречён на болезнь:
Пух не спасал от холода
Так,
