style="font-size:15px;"> Когда утром по просьбе Минца к нему пришли его друзья Удалов и Грубин, Минц сидел за столом, а у его ног на полу лежал лист белой бумаги. На листе покоилась дохлая крыса.
Удивленным друзьям Минц предложил кофе, а когда они отказались, поведал о своем приключении.
– Как видите, – сказал он, завершив рассказ о Голосе, – я проверил его предупреждение. Крыса умерла.
– Сразу? – спросил Саша Грубин.
– Нет, – ответил Минц. – Сначала крыса совершила несколько бодрых и веселых прыжков, побегала по кругу, попросила у меня пищи, но не приняла ее, а глубоко вздохнула и померла.
– Так что же случилось? – спросил Корнелий Удалов.
– Я усиленно думал и догадался, – ответил Минц. – Ведь раз это был внутренний голос, значит, внутри меня эта догадка уже существовала. Но мне было жаль отказываться от великого изобретения, каждому хочется примерить тогу спасителя человечества…
– Короче! – взмолился Грубин. – Я на автобус опаздываю.
– Крыса подохла потому, что нормальное состояние любого человека, включая крыс, – ненормальное, болезненное! Не может живой организм существовать без аномалий. Ты влюбился – у тебя началась лихорадка, ты скучаешь – тобой овладевает меланхолия или понос, ты испугался – у тебя страдает мочевой пузырь. Любое действие организма – ненормальность. Потому что для него ненормальны желания, страсти, потери, достижения! Значит, как только я даю вам средство от всего, ваш организм лишается всего ненормального. А сам процесс жизни – это хождение по проволоке, и организму не остается ничего, кроме как умереть от общего счастья и совершенства.
Тут все увидели, что крыса пошевелила головой, повела усами и медленно поползла прочь.
– Чего же она, не померла? – удивился Удалов, который поверил было профессору, а теперь усомнился.
– Она даже помереть толком не может, – сказал профессор, – настолько ей плохо.
– Вспомнил научный термин, – воскликнул Грубин. – Это называется нирвана! Ну, я побежал на автобус!
– Не наступи на крысу, – предупредил его Удалов, – она счастливая, где-то ползает.
Провал смелой попытки изобрести универсальное лекарство поверг профессора во временную депрессию. По выходным он перестал ездить на рыбалку с Корнелием Удаловым, а просиживал часами на любимой лавочке над речкой Гусь. Он глядел, как облетали березы на том берегу, и не чувствовал холодного северного ветра, прилетавшего с реки.
И вот однажды профессор рано возвратился домой и столкнулся в воротах с Корнелием Удаловым. Удалов кутался в плащ, надвинул на нос кепку, а профессор несся, как на свидание, и лысина его блестела от испарины.
– Новая идея? – спросил Удалов.
– Гениальная идея, скажу я тебе! – ответил профессор.
Удалов весь вечер ходил на цыпочках, чтобы не помешать соседу снизу. Ведь там рождается открытие.
Открытие родилось опять же ночью, но на этот раз оно обошлось без внутреннего голоса.
