рыгает. К нему подбежал еще один, затем еще два. Стоят, смотрят на меня, но вперед не идут. Неподалеку, у туши убитого мной волка, еще пара волков жадно жрут мясо. Понимаю, что они насытились и, скорее всего, на меня покушаться не станут. Волки еще постояли недолго, два доедавших сородича тоже подошли, посмотрели на меня, и все вместе посеменили кильватерным строем в сторону леса. Надо бросить им и остатки волчицы. Будут питаться этим пару дней, а там и мои следы занесет. Лишь бы не стали преследовать завтра, когда я пойду дальше.
Костер разгорелся, я подсел поближе к огню, согрелся и, подбросив еще дровишек, задремал, облокотившись на тело волчицы. Напротив, за лесом, начало светлеть небо. Восток там, значит, моя дорога идет на север, как я и думал, прямо по снежной полосе. Там море, надеюсь, там и спасение.
ЧУЖАЯ СМЕРТЬ
Проснулся от холода. Чудесный солнечный день, мороз сегодня несильный. Хочется пить. Хорошо бы горячего чая, но посуды, чтобы вскипятить воду, нет. Приходится есть снег, растапливая его во рту. Зубы ломит, но деваться некуда. Развел из остатков дров костер, хватило согреться и дожарить вчерашний кусок мяса. Сыт, согрелся, пора собираться в дорогу.
Пробиваюсь через снег. Пока легко. Иду по своим вчерашним следам, но вот они заканчиваются, дальше целина. Вот и торчащая из снега палка, до которой вчера не успел добежать. На ней забавным завитком намерз снег. Тяну за нее.
Господи, это же карабин, укороченная винтовка. Вслед за ним из снега появляется крепко сжимающая приклад у излучины рука с бледными, замершими пальцами. Начинаю разгребать снег. Появляется обглоданное лицо с разорванной шеей, потом туловище в толстом сером свитере, ноги в теплых лыжных штанах, заправленных в черные меховые унты. Вторая рука лежит на поясе. Человек пытался вытащить большой нож из ножен на ремне, но не успел, бедолага. Разжимаю пальцы покойника, они хрустят как лед, чуть не ломаются. Отодвигаю клацающий затвор. В магазине, заряжающемся сверху, поблескивает один патрон 7,62×54. Оглядываюсь вокруг. Неподалеку несколько холмиков. Понимаю, что под снегом что-то есть. Начинаю разгребать. Под ближайшим сугробом нахожу сброшенную перед боем куртку «Аляску», под следующими тремя – обглоданные в разной степени туши мертвых волков.
Перед глазами отчетливо встает вся картина: волки догоняют человека, пытающегося добежать до скал, чтобы прикрыть спину. Но путь отрезан, значит, бой будет прямо здесь, на открытом месте. Неудобно, волки все равно зайдут сзади… Человек срывает карабин. Бах – один волк взвывает и падает, обрызгивая снег кровью. Звук выстрела испугал волков, но лишь на полминуты. Человек успел продвинуться поближе к скалам, но до них еще шагов тридцать, а волки тем временем опять рвутся вперед. Еще два выстрела – и еще два волка, скуля, закрутились в снегу. В этот момент самый крупный волк, по всей видимости, вожак, в прыжке успевает схватить за горло и, рванув изо всех сил, отскакивает в сторону. Человек пытается перезарядить карабин, но поздно, струя крови высоким фонтаном устремляется
