педагог.
– А я в девять уже спать ложусь…
– Артем, а ты?
– А я – нет!
– Фильм смотреть будешь? – Куратор начал выходить из себя, что всегда случалось, когда ему приходилось исполнять общественные поручения. Неожиданно раздался стук, и в кабинет ворвалась маленькая пухлая женщина, преподаватель иностранного языка.
– Сидите, сидите! – радостно помахала она рукой коллеге, который и не собирался вставать. – К нам только что прибыла новая техника: кое-какая мебель, компьютеры. Старшие курсы призываются на разгрузку… – женщина хихикнула. – Я должна взять у вас троих человек… – жеманная улыбка осветила круглое лицо.
– Выбирайте! – предложил ей Опарин, испытав душевное разочарование от небольшой цифры «призывников». Но дама подошла к делу со всей щепетильностью. Отобрав целых десять минут от учебного времени и пятерых из предполагаемого мысленного списка Куратора, она еще раз махнула на прощанье ладошкой, и скрылась в дверях, оставив после себя стойкие цитрусовые «нотки». К слову, именно эти счастливцы, попав под ее «иностранное» обаяние и влияние, впоследствии оказались единственными, кто избежал неприятностей, обрушившихся на взвод.
– Хорошо! – встал педагог из-за стола, с удовольствием потирая ладони. – Пятеро ушли в минус. Восемь едут на выходные к родственникам за город, поэтому освобождены от иных увеселительных поездок. Остальные присутствующие проведут этот вечер со мной… – он не менее ехидно осмотрел зал. Вверх снова взметнулась рука. – В кинотеатре! – педагог поспешил снять любые вопросы. – Как все отлично сложилось! И список не нужен! Там мягкие кресла, там темно, тепло и можно отлично отоспаться! – он потрепал ладонью по плечу кудрявого курсанта, наслаждаясь его вытянувшимся лицом. Анатолий Васильевич еще не знал, насколько ошибался в своих предположениях.
Сам Куратор идти отнюдь не собирался. Несмотря на заманчиво расписанные перед курсантами перспективы зрелищного просмотра в его компании, он давно сочинил предлог, чтобы отделаться от обязательств.
Выйдя из аудитории, педагог быстро спустился по лестнице на нижний этаж. В проеме, от которого начинался длинный коридор, заканчивавшийся кабинетом ректора, стояла небольшая группа людей. Три офицера и та самая преподавательница иностранного. Она едва доставала собеседникам до плеч своим золотистым начесом, издали напоминавшем поседевшую шапку шотландских гвардейцев, однако ни коим образом не робела в их присутствии. На стоящей колом, почти горизонтально полу, груди радужными красками переливалось очередное ожерелье. «Гора самоцветов» – было давно прикрепившимся к ней прозвищем, ходившим среди мужской части коллектива. Авторство, как и большинства других «кличек», приписывалось Куратору, что он, впрочем, никогда не подтверждал, несмотря на очевидный успех.
Неизвестно, знала ли сама «мишень» его острого языка об этом, но стилю не изменяла. Сейчас она приятно розовела и, оживившись, стреляла глазами то в одного, то в другого собеседника. Два офицера очаровательно
