зачастую молодуха могла слышать и год и два и три, и детей не одного нарожать, а всё в бесправных невестах и молодухах хаживать, а бабьего права так и не получить. Хотя такое бывало крайне редко, чтобы родовой змеиный источник девку наотрез отказывался принимать. Вот по этой причине кой у кого нервишки и не выдерживали.
Именно поэтому молодухи все как одна, невестясь при баймаке, к этому роднику как на работу ходили чуть ли не каждый день. И кормили-то они его яствами, и поили-то они его кто во что горазд, а какие беседы сердешные там вели и сколько слёз солёных в нём утопили, вообще не счесть.
Тут сознание Данухи скакнуло вперёд, и она увидела себя уже в самый разгар застолья. По ощущениям была вдрызг пьяная, но странные дела творились. Чем больше пила горячительного, тем больше мёрзла от непонятного холода…
Очухалась она в первый раз плавая в реке кверху надувшемся пузом. Уткнувшись головой в прибрежный камыш, её тушка колыхалась на мелководье. Озноб колотил крупной нескончаемой дрожью. Последние зубы безжалостно добивали друг дружку. И тут в раскалывающейся от боли голове неожиданно мелькнула мысль: «Хорошо, что во мне говна много, а то б утопла к *29 матери».
Но то была единственная незатуманенная мысль, а все остальные осознавались ни то кошмарным мусором, ни то мусорным кошмаром. С разбега и не разберёшь. Вот будто спишь и сны один на другой карабкаются, с кондачка наскакивают, а какая-то сволочь тебя постоянно будит и никак не добудится. И уснуть толком не можешь, чтобы один сон посмотреть, потому что тебя тормошат, сбивая концентрацию, и проснуться не можешь, потому что эта сволочь тебя не дотормашивает.
Она хотела было отмахнуться от этой назойливой дряни что будит еле-еле. Врезать сучке промеж бровного разлёта, чтобы те надглазные кусты вообще разлетелись и осыпались. Дёрнула рукой и окончательно проснулась.
Резануло от локтя до кисти так, что аж искры увидела с того света. Разлепила заплывшие зенки, а в них всё вертится круговоротом, плывёт и качается. Да хорошо так укачивает, аж блевать потянуло. Еле сдержалась закрыв их обратно. Поняла, что плавает в реке и что надо бы на берег пока совсем ни замёрзла или не захлебнулась. Уразумела что нужно бы зад утопить, чтобы о дно ногами упереться, но жопа ни в какую топиться не собиралась хоть ты тресни.
И так она топила этот «спасательный шар» и сяк толкала под воду, да куда там, ничего не получилось. Не тонет говнохранилище и ни чего ты с ним не поделаешь. Потом толи Дануха сообразила, толи туловище и без неё справилось, толи случайно так получилось, но нащупала дно не двумя ногами как старалась по началу, а одной, и зацепившись за водоросли, смогла наконец утопить безразмерную задницу, а там почувствовала и опору под ногами.
Встать не встала, но и ни пробовала. Лишь еле-еле перебирая ногами, цепляясь за водную траву, отталкиваясь от песчаного дна, где получалось, она проталкивала своё туловище сквозь камыш к берегу. Но лишь спина выползла на тёплый песок, задница опять
Здесь и далее под звёздочкой скрыты матерные слова. Предлагается читателю проставлять самостоятельно в меру его испорченности.
