кутырка внутри упиралась руками и ногами, вцепившись в ярицу словно посикуха в мамину рубаху. В общем, снова стало страшно.
В рыжей буквально клокотала необъяснимая стыдливость, казалось бы, забытая ей давным-давно за ненадобностью, и главным образом за то, что по сути дела выглядела полной неумёхой. Девка попросту не знала, что ей делать в данной ситуации и даже не помнила, чтобы этому учили. Хотя кажется она вообще всё забыла, чему учили. И мужик по речным понятиям не так должен был себя вести. А он, как назло, стоял и вообще ничего не делал. Держал Зорьку за подбородок и пристально заглядывал в лицо, да так мучительно долго это делал, что девке стало просто невыносимо.
Рыжая сгорала от стыда, не понимая с какой стати эта эмоция вообще взялась у общепринятой оторвы. Ярицу охватили новые, неописуемые чувства, не испытываемые раньше. Ещё более непонятным было то, что от его пристального взгляда Зорька возбуждалась да притом так, что аж дух захватывало и внизу живота сладостно заныло. Эта гремучая смесь возбуждения и страха вызвало дрожь с мурашками по всему телу, и почему-то накатила слеза, размывая образ грязного мужика и заставляя её учащённо задышать, в преддверии откровенного рыдания.
Наконец он убрал руку от её подбородка, но только для того, чтобы указать на скамью, покрытую шкурками зимнего зайца, и одним этим движением, не произнеся ни слова, молодой ариец велел кутырке улечься на указанное место.
Зорька, словно опоенная дурманом безропотно подчинилась. Колотимая мелкой дрожью в раскалённом воздухе бани, она еле доковыляла до лежанки и с большим трудом уложила непослушное тело с кружащейся головой на мягкую подстилку, отодвигаясь и буквально вжимаясь в стенку шатра. Ярица замерла в ожидании, что он вот-вот возляжет рядом и начнёт делать с ней то, чего так боялась девонька и вместе с тем, о чём мечтала всё последнее время перед наступлением Купальной седмицы.
Ну и пусть он её выкрал, как она теперь думала обо всём что с ней произошло. По крайней мере он молодой ариец, и его партия для кутырки навыдане была куда более привлекательной, чем с их противным артельным атаманом Нахушей, под которого она бы непременно легла на эту макушку лета. Ведь сын Данухи именно для этого оставил Зорьку при баймаке на развод. Этот вековой пердун давно уже на ярицу засматривался и ждал ни дождался, когда подойдёт её возраст.
Зорька пока ни знала и не понимала намерений нового претендента арийского происхождения на её идеальное тело, но по их девичьим понятиям стать женой арийца было верхом мечты любой девки, любого баймака. Правда они с кутырками грезили выйти замуж за городского, а этот какой-то непонятный, в лесу живёт. В конце концов рыжая всё же убедила себя, что этот всяко лучше Нахушы
Ярица строила далеко идущие планы и ждала, но он не лёг, а велел ей перебраться на край. Она вся такая взволнованная, поёрзала задницей закусив губу и стыдливо стреляя глазками на его висевшее мужское достоинство, плавно и медленно будто перекладывая
