Затем взял на руки женщину, про себя отметив её невероятную силу характера. Нина смертельно побледнела, когда задела сломанными рёбрами борт лодки, но лишь прокусила до крови губу, но ни звука не вырвалось из её плотно сжатых губ.
Обхватив её словно маленького ребёнка, Виктор с трудом выбрался на берег. Он опустил Нину на жёсткую траву рядом с пламенеющими горными пионами.
– Ты полежи, а я поищу воду.
– Ночь надвигается, – с усилием говорит женщина.
– До утра не продержимся.
Виктор рассеянно скользнул взглядом по траве, мимо камней. Но ни одной ёмкости, в которую можно набрать воды, не увидел, а в лодке, кроме старого тряпья и большого махрового полотенца, тоже ничего нет. Всё же он возвращается к лодке, выкидывает на берег все вещи, старой солдатской шинелью укрывает Нину, а сам, перекидывает полотенце через плечо и уходит в направлении виднеющихся воронок. Там пещеры, уходящие глубоко под землю. В них текут подземные реки, но туда ещё нужно добраться.
Женщина долго провожала его взглядом, и когда мужчина исчез за каменными торосами, больше не сдерживается и застонала от боли. Она обхватила ладонями лицо и сквозь пальцы потекли слёзы.
Ночь стремительно надвигается. Всё расплылось в угольной черноте, а сверчки жизнерадостно поют, они не знают, что живут после наступившего конца света, им весело и хорошо.
Время идёт. Ночь в разгаре. Опустившийся холод безжалостно вытесняет тепло из грубой шинели, в которую завернулась как куколка женщина. Через некоторое время Нина впадает в оцепенение и засыпает. Пробуждение произошло резко. Уже утро. Из-за сопок едва показалось солнце, но его лучи мгновенно приносят тепло. Нина выбралась из шинели, растерянно осмотрелась. Мужчины нигде нет.
– Виктор! – крикнула она. Тишина. Нина нашла широкую тряпку, промокшую от росы, выжала из неё пару капель воды, жадно слизнула. Затем туго обмотала её вокруг тела, фиксируя поломанные рёбра, и направилась в ту сторону, куда ночью ушёл Виктор. Она уверена, с ним что-то случилось нехорошее.
Идти невероятно тяжело. Каждый камень, на который она наступает, отзывается сильной болью под левой грудью. Хорошо бы отлежаться в тёплой постели, на мягких подушках, пить апельсиновый сок и смотреть лёгкие передачи по телевизору. Но приходиться идти по холодной росе, продираться между колючих кустарников, маневрировать на обрывах, вскрикивая от резкой боли, когда нужно быстро цепляться за выступы, чтобы не соскользнуть вниз.
Холодный пот заливает смертельно побледневшее лицо, а на ум приходят строчки, сказанные Виктором:
«Теперь ты будешь жить долго».
Внезапно её пронзает, словно электрическим зарядом, мысль:
«Я буду жить долго, но только с ним».
Стиснув зубы, Нина почти побежала. Дикая боль, словно жалеет её. Она немеет под сердцем и цепляет только дыхание, не давая полностью вздохнуть. Каждая женщина больше приспособлена к боли, чем мужчины, природа позаботилась об этом, дав
