последствия при наличии особо отягчающих обстоятельств. 21.09.2004 г. уголовное дело в их отношении прекращено на основании п. 4 ч. 1 ст. 24 УПК РФ за смертью виновных». Помимо этого Минюст РФ в своих ответах квалифицировал катынскую трагедию не как «преступление», а как «событие», что вызвало бурю негодования в Польше.
Выводы российского следствия по Катынскому уголовному делу № 159 позволяют утверждать, что с правовой точки зрения возлагать на сталинское руководство ответственность за гибель 21.857 польских граждан не правомерно. В итоге противоречие между правовой и политической оценками катынского преступления ставит Россию в положение известной унтер-офицерской вдовы.
Польские журналисты моментально уловили суть противоречия и накануне визита Медведева в Польшу задали ему вопрос по этому поводу. Ответ Дмитрия Анатольевича на этот вопрос чем-то напомнил ответы Горбачева на неудобные вопросы: «Честно говоря, я даже не очень понимаю, о какой позиции Вы говорите, что это за позиция и кто ее выражал. Что касается политических оценок, то они все мною даны. И Вы знаете, о чем я говорил».
Прежде всего, странно, что президенту неизвестна официальная российская позиция, заявленная в Европейский суд по правам человека. Напомним, что глава российского МИДа Сергей Лавров 2 сентября 2019 г., будучи в Варшаве, заявил, что «вопросом Катынского следствия занимается лично президент Дмитрий Медведев». Ответ в Страсбург Минюст давал в октябре 2010 г. Получается, что российский Минюст не поставил президента в известность о направляемой в Страсбург официальной позиции России по Катыни?!
Помимо этого, очевидно, что в правовом государстве, которым, согласно Конституции, является Россия, при оценке преступлений не может быть верховенства политической оценки над правовой. В противном случае это возвращает Россию в сталинские времена, когда политическая оценка преступлений была довлеющей. В годы перестройки этот подход вновь реанимировал Горбачев. Тогда, без всякого расследования, исходя только из политической целесообразности, СССР признал вину за Катынь. К сожалению, ситуация апреля 1990 г. с сугубо политической оценкой Катыни повторилась в апреле и ноябре 2010 г.
Вызывает удивление, что президент при оценке следствия по Катынскому делу не применил критерии, которые он сам же сформулировал в отношении следствия по катастрофе самолета Леха Качиньского под Смоленском. Отвечая на вопрос относительно расследования этой катастрофы, Медведев на пресс-конференции в Варшаве заявил, что «по всякому уголовному делу должно пройти полноценное следствие, базирующееся на исследовании соответствующих доказательств». К этому он добавил, что «следователи должны досконально провести все следственные действия, все необходимые процедуры. Только в этом случае мы можем рассчитывать на объективность».
Согласно этим критериям, с правовой точки российское следствие по уголовному делу № 159 зрения никак нельзя назвать
