Это я приказал водить заключённых к тебе на собеседование.
Лысый фюрер испытывающее посмотрел мне в глаза. Я не стал отводить своих честных глаз, а лишь слегка смущённо потупился.
–
Ну, заходи, – рука лысого указала на дверь своего кабинета.
Мне «повезло» вновь. Я попал в эту десятку «счастливчиков», предназначенных на убой. Но я-то ведь об этом знал. И даже знал, когда нас начнут убивать. А самое главное, что, несмотря ни на какой риск, мне очень хотелось хоть одним глазком взглянуть на сокровища исчезнувшей империи. Да ещё где? В моих родных местах на озере Болонь. Тем более что моей молодой кровушки одинаково жаждут что в Комсомольске, что в «командировке», что там – на озере. Так какая, в конце концов, разница?
Глава 5. ПЛАВАЮЩИЕ КАМНИ ЯДАСЕНА
Я шагаю, перепрыгивая с кочки на кочку, вслед за мутным уркой по кличке Рваный. Обычно в изыскательские партии старались брать осуждённых из политических и специалистов, более или менее знакомых с таёжной работой. С ними и проблем меньше, и в бега они не ударятся. Но в нашем десятке уголовников больше половины. Я-то знаю почему, а остальных никто не информировал.
В партии на два десятка зэков давался всего лишь один конвоир. Нашу же группу из десяти человек охраняло трое мордоворотов, откормленных на казённых харчах. Но это ничего, это дело терпимое. Тем более что люди мы подневольные. Самое неприятное – это комары. Противно гудящие пикировщики без устали атакуют все незащищенные одеждой части тела. А комар в наших краях величиной с кулак. Так что и крови он может в один присест выпить полкружки. Я не говорю о прочем гнусе, который в своём желании испить нашей кровушки превращает жизнь несчастных арестантов в самый настоящий ад.
На дворе стояла вторая половина августа. Лето безумно полыхало зеленью и яркими всполохами последних цветов. Мы раскинули свой лагерь на слиянии проток Серебряной и Сий.
Если кто-то помнит моё первое путешествие в прошлое, то уже знает, что Сий – это водная дорога в озеро Болонь.
Начальник нашей партии старший лейтенант Щусь решил особо не перетруждаться, а дождаться партию Ко- ларова не в Малмыже, а здесь, на входе в озеро. Всё дело в том, что осуждённое светило науки известный профессор истории и археологии некто Боженко должен был прибыть с этой партией.
Вторые сутки мы прожигали время и всеми способами боролись с местным гнусом. И вот сейчас я и Рваный отправились за сырыми ветвями для дымокура.
–
Слышь, Вурдалак, долго нам здесь кантоваться или нет? – на ходу полуобернулся ко мне Рваный.
–
Ты куда-то спешишь? – усмехнулся я и добавил: – Андреем меня звать. А то от этой кликухи меня самого передёргивает.
–
Андрей так Андрей, – согласился Рваный. – Хотя Вурдалак звучит серьёзнее. А спешить мне особо некуда, потому как пятерик ещё мотать от звонка до звонка. А спрашиваю, потому что по мне так лучше по тайге шастать, чем кайлом махать.
–
Согласен, –
