и страха немедленно потерять Саймона.
Некоторое время он молча разглядывал Аду, хотя больше всего на свете ему хотелось целовать ее, до боли сжимая в объятьях. Сделав над собой усилие, Саймон спрятал руки за спину и сомкнул их в замок.
– Конечно, где мне понять тебя. – Он криво усмехнулся. – Ведь я жалкий неслух, ничтожество, от которого никто давно уже ничего не ждет, включая мою семью. – Тут он опустил голову и провел по траве носком ботинка, будто хотел ее пригладить. – Чарльз, как старший, когда-нибудь унаследует все… А два других моих брата изучают юриспруденцию. Руперт будет судьей, а Хью – королевским адвокатом. – Он пожал плечами. – С меня же и Сандхёрста более чем достаточно, и я должен быть счастлив, что не провалился на экзаменах.
Усилием воли Ада подавила в себе желание броситься ему на плечо и сжала кулаки.
– Но я хочу назад, в колледж, – прошептала она.
Странно, но этой ночью ей удавалось выразить словами то, что так долго переполняло ее душу, что созрело в ней до твердого решения в длительных беседах с мисс Сиджвик под южным солнцем и что она привезла с собой из своего последнего путешествия вместе с зарисовками античных руин, эскизами средиземноморских деревень, набросками из музеев и старинных замков, хранившихся у нее в кожаной папке: образ ее дальнейшей жизни.
– Я должна попробовать еще раз. Я выберу главными предметами искусство и музыку. Я… – Тут ее лицо озарилось улыбкой. – Я буду стараться. Рисунок и живопись, возможно, пение и музыка… Даже если я… – И Ада поняла, что рассказывает Саймону то, чем до сих пор ни с кем не делилась, кроме мисс Сиджвик, даже с Грейс, она стыдливо дернула плечом, словно почувствовала угрызения совести. – Даже если я до сих пор ни на секунду не могу себе представить, как раскрою рот перед аудиторией.
– И что же тебе мешает?
Улыбка Ады стала печальной.
– Будет не так-то просто уговорить отца дать мне еще один шанс.
Ее глаза обратились в сторону дома, из окон нижних этажей которого лился уютный свет, как будто с той стороны до нее доносилось эхо прошлой жизни: резкие приказы отца и отчаянные, иногда до слез, мольбы Стивена. Она хорошо помнила то время. Полковник вот уже второй год как вернулся из Индии, однако оставался для детей чужим. Стивен, отданный в десятилетнем возрасте в новую военизированную школу вместо обычной, готовящей детей к поступлению в университет, вернулся домой с отличным аттестатом и блестящими рекомендациями. Это случилось за год до того, как Аду отчислили из Бедфорда и она отправилась за границу. Напрасно брат умолял тогда отца дать ему возможность выучиться хотя бы на инженера, напрасно доказывал ему, какое отвращение питает к военной службе. Полковник оставался непреклонен. В конце концов Стивен сдался и смирился со своей участью.
Саймон смотрел на лицо Ады в мерцающем свете фонарей. Ему хотелось, обхватив ее за талию, посадить на коня и увезти отсюда. Куда-нибудь туда, где исполняются все желания, где он мог бы бросить к ее
