мужчина неопределённо повёл плечом. – Пожилым – тем, кто не запятнал себя преступлениями против новой власти – дадут спокойно дожить свой век. Правда, без магии. Молодые, кто согласен, будут работать на благо страны. Конечно же, тоже без магии.
– А те, кто не согласен?
– Тоже по-разному, – Вадис начинал выходить из себя. – В любом случае, те, кто найдут себе покровителей, нуждаться ни в чём не будут.
– Я должна попасть домой, к папе.
– Анабэль, пойми, сильнейшие маги уничтожались в первую очередь.
– Я. Должна. Увидеть. Папу.
– Хорошо. Я отвезу тебя. Только давай наденем тебе вот это, – и мужчина протянул антимагический браслет. – Иначе тебя арестует первый же патруль.
Анабэль было всё равно. Она должна была увидеть отца. Или убедиться в ужасных словах.
Родовое поместье ещё дымилось. Стены, отделанные когда-то розовым мрамором, почернели. Окна обиженно смотрели на подъехавших пустыми глазницами.
– Папа, папа!
К Анабэль подошёл почерневший от копоти садовник.
– Нет его больше, леди Анабэль. Наш лорд сопротивлялся до последнего. Закрылся с господином Бертоном и отстреливался из ружья. Потому-то дом и подожгли. Э-эх! – садовник безнадёжно махнул рукой.
– Тело. Я хочу видеть тело!
– Негоже вам смотреть на такое, леди. Лучше запомните лорда графа живым. Так-то лучше будет.
Похоронили девятнадцатого графа маг Тори в закрытом гробу в семейном склепе. Кроме Анабэль и участливо поддерживающего её Вадиса Рустиса, присутствовали всего несколько слуг, оставшихся верными господину до конца.
Ни тела своего мужа маркиза маг Эйверта, ни даже могилы, где он был похоронен, Анабэль так и не увидела, а потому каждый раз на предложения Вадиса узаконить их отношения отвечала вежливым отказом.
– Анабэль, дорогая, скоро появится на свет наш малыш. Ты же понимаешь, что я должен дать ему свою фамилию на законных основаниях.
– Да, Вадис. Конечно, Вадис. Вот разрешусь от бремени, тогда и пойдём в храм. А сейчас дай мне отдохнуть. Я устала.
Анабэль все свои дни проводила в кресле в небольшой гостиной, безучастно глядя на огонь, горевший в камине в любую погоду. Ночью покорно терпела мужские ласки, дотрагивалась до него, и поворачивалась так, как он того просил, и облегчённо вздыхала, когда Вадис оставлял её в покое.
Весной Анабэль родила девочку, которой по настоянию отца дали имя Белианна. Просто Белианна. У Вадиса Рустиса не было длинного списка предков.
Даже рождение ребёнка не избавило Анабэль от апатии. Мать покорно согласилась провести ритуал, блокирующий магию новорожденной, собственноручно закрепила на её ручке амулет, который после активации слился с кожей и превратился в едва заметную тёмную полоску, и меньше чем за месяц угасла, успев попросить безутешного мужчину похоронить её рядом с отцом.
Глава
