![Марина [НЕ] грустит: Тяжёлая музыка - Николай Галеев](/cover_801952.jpg "Марина [НЕ] грустит: Тяжёлая музыка - Николай Галеев")
поменяется, – вставил своё бесценное мнение вампирский Игнат, который, видимо, последовал за нами. – В конце концов, они действительно лучше нас знают, как здесь что устроено и как оно вообще работает.
– Отлично! Я иду гулять по пепелищу в компании двух зануд! – подытожила девушка.
– Согласись, это лучше, чем гулять по пепелищу в компании сотни-другой эльфов, все разговоры которых сводятся к мозгам и их поеданию, – многословный Игнат выдал фирменную улыбочку, а Маруся заявила, что он дурак. На том и порешили, а заодно дождались, наконец, лифта. Спуск не занял много времени, и примечательным в нём было разве что отсутствие этой ужасной раздражающей музыки.
Вот, кстати, кто мне объяснит, почему музыка в лифтах что на Земле, что у эльфов, такая отвратная? Может, эту пытку для людей придумали эльфы и завезли Шифтеры? Ну, правда, что за ерунда? Точно говорю вам – инопланетяне отвечают за весь этот дурдом. И провода от наушников. Провода тоже эльфы запутывают. И вращающиеся двери останавливают тоже они.
– Хватит шуточек, – оборвала мои нервные смешки Маруся. Не знаю, как она справлялась, но я вот с чего-то взялся шутить, хотя мероприятие предстояло отнюдь не увеселительное. Ну, вот так моё сознание защищалось, что поделать!
– Ничего не поделать – терпи!
И я заткнулся.
Двери открылись, и мы прошли в холл, который, видимо, ночью пострадал, однако усилиями персонала уже приобретал более-менее приличный вид. Проходя мимо стойки регистрации, я оставил свой ключ и на английском пояснил эльфке, что мы покидаем отель и обо всех вопросах должна позаботиться Мила.
Эльфка мне ответила по-русски, и я ощутил себя полным идиотом.
И наконец, мы вышли наружу.
Мостовые и стены частично уже отмыли, повреждённые фасады загораживали заборами из серебристых панелей.
– Может, будут на них что-то проецировать, пока там идут работы? – предположил Игнат. Мы лишь рассеянно кивнули в ответ, не пытаясь даже вникнуть. Знаете, было жутко. Вся эта суета вокруг! Суета на поле боя. Погибли люди, тысячи потеряли родных и близких, но жизнь рвала удила и требовала нестись вперёд, прикрыв пятна от копоти и словно не замечая чёрную жижу. Маруся поёжилась, несмотря на жару и яркое солнце:
– Дурдом, – проговорила она тем своим голосом, каким обычно говорила не столько с нами, сколько с собою. – Они всё прикрывают, как если бы ничего не было. Как будто ничего не случилось – и что? Они просто станут жить дальше? Ходить на работу, где недосчитаются коллег? Возвращаться домой, где больше нет родных?
– Это если дом сохранился, – пожал плечами вампир. Умеет он вставить меткое замечание!
– А что, им город оставить, как был после побоища? Жить на пепелище? – попытался я рассудить здраво, хоть кошки не душе скребли нещадно.
– Да ясно, что надо… – Маруся как-то упустила, что именно «надо». – Просто странно всё это. Жутко…
Закончили тем, с чего начинали – ЖУТКО.
И
