пошла укладывать Лили спать, а Стелла отвела мальчиков в гостиную на втором этаже смотреть телевизор.
– Роз и Митч хотят поговорить об Амелии, – сказала она Хейли. – Ты знала?
– Нет, но не возражаю. Я спущусь, как только Лили заснет.
– Помочь?
– Спасибо, сегодня помощь не понадобится. У нее уже глазки закрываются.
Стелла ушла, и Хейли с удовольствием прислушивалась к приглушенным взрывам космических войн, бушевавших на экране в гостиной, и оживленным комментариям мальчиков. Ей не хватало этих звуков с тех пор, как Стелла вышла замуж и переехала с детьми к Логану.
Когда Лили заснула – дай бог, крепко, – Хейли проверила монитор и ночник, оставила дверь приоткрытой и спустилась вниз.
Взрослые собрались в библиотеке, где по негласному уговору обычно велись все беседы о призраке. Еще не закатившееся солнце заливало розоватым светом помещение и раскинувшиеся за окнами пышные летние цветы: сиреневые колокольчики, копья наперстянки, россыпи белых бальзаминов с изысканными вкраплениями ярко-розовой фуксии, лиловые соцветия буквицы, опушенные нежной пушистой зеленью, очаровательные бегонии со словно натертыми воском листьями, рудбекии, похожие на крупные пурпурные ромашки.
Хейли вспомнила, что пропустила вечернюю прогулку с Лили, пообещала себе назавтра погулять с дочкой среди цветов и привычно прошла к столу, на котором рядом с вазой с ярко-красными лилиями стоял детский монитор. Еще раз удостоверившись, что он включен, Хейли присоединилась к остальным.
– Раз уж все мы в сборе, – начал Митчелл, – я подумал, что должен сообщить вам новейшие данные.
– Неужели вы хотите признаться, что во время медового месяца проводили исследование, и разбить мне сердце?! – воскликнул Дэвид.
– Твое сердце в безопасности, но мы действительно иногда выкраивали минутку-другую, чтобы обсудить различные теории. Дело в том, что я получил пару электронных писем от нашего бостонского источника, праправнучки экономки Харперов времен Реджинальда и Беатрис.
– Она что-то нашла? – Харпер, пренебрегший сидячими местами и с комфортом растянувшийся на полу, резко сел.
– Я сообщил ей все, что мы знаем, рассказал о том, что мы обнаружили в дневнике Беатрис о твоем прадеде, Харпер, то есть что он не был сыном самой Беатрис. Стало быть, он сын Реджинальда и его любовницы, Амелии, как мы полагаем. Нашей бостонской помощнице пока не посчастливилось найти какие-либо письма или дневники Мэри Хейверз, той самой экономки, однако она обнаружила фотографии и перешлет их нам.
Хейли перевела взгляд на второй уровень библиотеки, на стол, заваленный книгами, ноутбук Митча и большую доску, как в полицейском участке, с приколотыми снимками, копиями писем и выдержек из дневника.
– И что это нам даст?
– Чем больше визуализации, тем лучше, – ответил Митчелл. – Она также разговаривала со своей бабушкой, которая уже не очень хорошо соображает, но может похвастаться редкими просветлениями. Так вот бабушка заявляет,
