они не понимали, какая ценность у них под самым носом.
А сейчас что вы о нем думаете?
– По-моему, он очень вырос в Европе – в смысле футбола. Но он еще не полностью раскрыл свой потенциал.
Слава, известность, деньги… может это плохо сказаться на игре?
– Я думаю, слава помогла ему вырасти, потому что он умеет пользоваться головой. И он не изменился. Он все тот же скромный мальчик. Мы недавно с ним столкнулись. Мы как раз заканчивали тренировку, а они начинали. Он меня увидел, перестал разминаться. Подошел поздороваться и подарил мне свою футболку. Мои игроки просто не могли поверить, спрашивали меня, нельзя ли им с ним повидаться или не могу ли я попросить у него еще одну футболку. И это только один пример. Прошло уже довольно много времени с тех пор, как я видел его последний раз, но мне он показался все тем же мальчишкой, который тренировался в Белла-Висте.
Глава 7. Рост: маленький
31 января 1997 года
Доктор Диего Шварцштейн точно помнит день первого визита: 31 января, его день рождения. В тот день он познакомился с Лионелем. Мальчику было девять с половиной. Родители, озабоченные маленьким ростом третьего сына, привели его на консультацию к врачу в клинику эндокринологии и внутренних болезней, дом номер 1764 по улице Кордовы в центре Росарио.
– Это была консультация по поводу отставания в росте, у меня таких много каждый день, – вспоминает врач. – Лео имел рост метр двадцать семь; он не был ни звездой, ни известным футболистом, ни даже профессионалом, он просто играл в младшей команде клуба «Ньюэллс».
А я всегда болел за «прокаженных» (в доказательство фотография под стеклом на его столе: сын на матче, где «красно-черные» забили гол в ворота «Боки»). Это помогло мне установить хороший контакт с пациентом. Мы говорили о футболе, это была единственная тема, которая помогла преодолеть стеснительность мальчика.
Потом последовали многочисленные посещения больницы, больше года исследований, сложных тестов, биохимических анализов и осмотров.
Потому что только с помощью анализов можно понять, имеем ли мы дело с гормональным нарушением, или это то, что называется поздним развитием – когда ребенок по индивидуальному темпу роста отличается от сверстников и развивается позднее.
Объясняя, врач указывает на важные даты и периоды в истории болезни, подчеркивая, что требуется время для установления диагноза: дефицит гормона роста.
– Железы не вырабатывают гормон роста, – продолжил Шварцштейн. – Чтобы вам было понятнее, это можно сравнить с больным диабетом, у которого поджелудочная железа не производит инсулин. В данном же случае мы имеем дело с веществом, которое необходимо, чтобы ребенок рос. Разница в том, что диабетиков в мире 7 процентов от общего количества людей, а случай Месси довольно редкий: один на 20 миллионов по статистике. Надо отметить, что это не передается по наследству. Достаточно посмотреть на братьев
