на Сент-Джеймс-стрит, к ресторану «У Сальери», расположенному на Брук-стрит. Если бы он был просто напуган, вряд ли настолько отклонился бы от своего маршрута. Нет, Де Монфор оказался здесь по определенной причине.
– По какой? – поинтересовался инспектор с некоторой долей раздражения.
– Если бы я это знал, – ответил Холмс, – меня бы здесь уже не было.
Мой друг одарил Грегсона мимолетной улыбкой и зашагал к южному выходу из парка.
– Идемте, Ватсон! – крикнул он. – Пора проконсультироваться с экспертом.
Глава 5
Эксперт по слухам
Мы оставили Грегсона и направились в сторону Беркли-сквер.
– Боюсь, вы испортили нашему коллеге настроение, – заметил я.
– Коллеге?.. Вы ему льстите.
К Сент-Джеймс-стрит с ее знаменитыми частными клубами мы шли через самые богатые районы Лондона – по маршруту, который в свою последнюю ночь выбрал Де Монфор.
– Холмс, этот эксперт, с которым вы хотите проконсультироваться… Я не ошибусь, если предположу, что это Лэнгдейл Пайк?
– Именно он, Ватсон. Никто лучше Пайка не способен осветить происходящее в светских кругах Лондона. Если мы хотим понять мистера Де Монфора изнутри, Пайк – тот, кто нам нужен.
Нельзя было не согласиться с Холмсом, хотя мой друг прекрасно знал: я не питаю большой любви к Лэнгдейлу Пайку.
Этот человек был сокурсником Холмса в колледже, а потом добился успеха довольно своеобразным способом. Именно его род занятий и вызывал мое неодобрение. Дело в том, что Пайк торговал сплетнями, наживался на скандалах и чужих секретах. В некоторых наименее уважаемых газетах публиковались его колонки, а представители лондонского света – обыкновенная моль, вообразившая себя бабочкой, – порхали вокруг Пайка, несмотря на то что тот порой был весьма резок в своих оценках. Верно заметил Оскар Уайльд: «Хуже того, когда о вас говорят, может быть только одно – когда о вас не говорят». В разреженной атмосфере театральных премьер и торжественных приемов, загородных вечеринок и парусных регат сплетники вроде Пайка – это горючее, которое помогает твоей звезде светить ярче.
Его «офис» располагался в клубе на Сент-Джеймс-стрит, в нише эркерного окна. Там Лэнгдейл Пайк просиживал целыми днями за столиком с блокнотом под рукой. В этот блокнот Пайк заносил поступающие слухи и сверялся с ним, когда затем сам их продавал. Он был скупщиком краденого, бездонной ямой для неподтвержденных новостей и голословных заявлений, а неизменными поставщиками всего этого выступали болтливые слуги и отправленные в отставку любовники. За каждую крупицу информации Пайк всегда готов был расплатиться новенькими, хрустящими купюрами. Платил щедро – он мог себе это позволить. Ходили слухи, что своими статьями в газетах он зарабатывает за год четырехзначные суммы. Как человек, имеющий опыт в издательском деле, смею вас уверить: это немало.
Мой друг терпимо относился к бизнесу Пайка – на самом деле они часто обменивались
