мягко намекал ему, что, может, уже хватит без конца описывать эту самую полную луну и другие спутники несуществующих планет – розоватые или фиолетовые, в зависимости от фантазии автора. Вадим объяснял ей, что иначе он не может…
Один из первых персонажей Вадима, его «серийник», Принц Сталья (ударение на «я») обладал способностью ощущать лунный свет кожей. Вадим придумал ему эту особенность случайно, точно в такой же, как и сейчас, момент, глядя на унылое городское полнолуние.
Сначала эта особенная чувствительность к лунному свету не играла в сюжете особой роли, но потом Вадику удалось ее использовать. Раненный в бою Принц Сталья ослеп, его захватило в плен вражье племя Кизурава. Принц оказался заточен в каменный каземат с единственным окошком у самого потолка, ему грозила страшная смерть.
Прекрасная Фея Аталз смогла передать Принцу, что в каждое полнолуние стражники-кизуравцы, охранявшие его каземат, собирались на свою ритуальную пирушку. С помощью шифра Фея Аталз передала Принцу Сталье (ударение сохраняем на последней гласной) заклинание для запоров его каморки, но произносить его можно было только в полнолуние.
И вот каждую ночь Принц Сталья становился под окошком своего каземата и ловил ладонями лунный свет, ожидая того момента, когда он кожей почувствует почти правильный круг света. Наконец это произошло. Сталья произнес магическую формулу и освободился из каземата. А потом и прозрел с помощью чудодейственной мази, приготовленной прекрасной Аталз.
Вадим никогда не пытался понять свою страсть к полной луне. Он просто любил смотреть в круглое лицо небесного тела, его радовал этот мерцающий холодный свет.
Для читателей Вадим Козырев придумывал гораздо более цветистые объяснения. В своих интервью он говорил, что полная луна – последний оплот света в ночной мгле. Тьма пожирает луну раз в месяц, но луна отвоевывает свое неустанно, раз за разом. Иногда Козырев сочинял еще что-нибудь романтическое на эту тему, но правды не говорил никогда.
Второй фишкой писателя Козырева были описываемые им в каждом новом романе порождения той самой тьмы, которой противостояла луна. Монструозных тварей он создавал очень убедительными, очень пугающими. Их тела пульсировали и змеились, их лапы когтями впивались в тела жертв, а зубы рвали плоть. Остановить их было невозможно, они воплощали в себе вечное зло.
А вот про чудовищ Вадим никогда ничего не говорил, ни в каких интервью. Он знал, что описывает их умело, потому что хорошо понимает природу ужаса.
В издательстве тоже считалось, что описания ужасов и приключений у Вадима Козырева получаются великолепно. Он был лидером продаж в жанре фэнтези пять лет подряд. Правда, с тех пор прошло уже полтора года.
Слишком ранний успех вреден для писателя, считал редактор Вадима. Козырев не спорил с ним, так как его мысли были заняты другими проблемами. Но отчасти – даже не будь в жизни молодого писателя этих самых других проблем – редактор был прав.
Вадим
