одним из самых популярных персонажей в городе. Он объявил себя волшебником и прорицателем, основателем новой синтетической религии, обладателем приворотного и отворотного зелий, а также интрасенсом и экстрателепатом. В общем, что пожелаете!
Очевидно, думал Минц, этот Ходжа Эскалибур, даже имя укравший из легенд о короле Артуре, ибо так звался его заколдованный меч, стал наказанием Великому Гусляру за беспечность. Не было раньше такого жулья, образовалась пустая экологическая ниша, вот в нее и влез таракан.
Этот Ходжа Эскалибур относился ко Льву Христофоровичу с подчеркнутым почтением, раскланивался на рынке и стадионе «Речник», куда оба ходили на футбол, и даже делал вид, что понимает нечто в Большой Науке. Как-то, еще до того, как поклонницы купили ему «ауди», в автобусе он заговорил с Минцем на неожиданную тему. «Я полагаю, – сказал он, – что клонирование человека в ближайшие полвека обречено на неудачу. Слишком много факторов влияет на беременную женщину, чтоб учесть их экспериментатору. Вернее всего, получится урод, а вы как полагаете?»
Минц вежливо кивал, но в беседе не участвовал, а Ходжа Эскалибур на такую реакцию не обиделся. Такой был человек, любитель жизни и женщин.
Вот к этому Ходже Стендаль пошел брать интервью и взревновал.
И вспомнил о бросившей его ради высокой цели Алине.
– У них там, в Штатах, – говорил Миша и рисовал на песке профиль Алины, – колоссальные возможности для астронома. Один телескоп в Паломаре чего стоит!
Видно было, что Мишу интересовало положение с астрономией в США. Значит, интересовала и жизнь молодых астрономов.
– Знаете, что мне сообщил этот Ходжа с тусклыми глазами и маслеными губами? Он сказал, что астрономия – вчерашний день науки. Наступает эра обратной связи астрологии. Теперь не только звезды будут влиять на жизнь людей, но и люди научатся определять изменения в движениях звезд и целых созвездий.
– Этот идиот думает, – сказал Минц, – что созвездия – это такие корзиночки, в которых собрано по шесть звезд.
– Чудесно сказано! – обрадовался Миша. – Разрешите, я включу это в интервью как комментарий нобелевского лауреата?
– Нет, – ответил Минц. – Про нобелевского лауреата мы с вами вычеркиваем, потому что опять, насколько мне сообщили, секции передрались за право дать мне Нобелевку. Физики требуют, химики просят, а биологи настаивают. Сами понимаете, три премии сразу мне не получить, а Нобелевский комитет боится скандалов.
Минц закручинился. Ему давно хотелось получить Нобелевку, тем более что достоин.
– Мне бы так завершить свою жизнь, – вздохнул Миша.
Этим он еще больше расстроил Минца, потому что тот совсем не собирался завершать свою жизнь.
– Но у нас, – через некоторое время Миша вернулся к волновавшей его теме, – за последние годы много сделано для развития астрономии. Например, вы слышали о Зеленчукском центре?
– Я о многом слышал, – сказал Минц. – Ну, я буду собираться, раз уж вам помочь не
