сиденья. Металлическая передняя дуга выступает наружу и крепится к своего рода оси, и спереди имеется небольшое сцепное устройство. Два комплекта упряжи ромбовидной формы висят рядом с нартами на деревянных колышках.
– Это трудно?
– Ну, разве что для непосвященных. Бывает трудно в управлении. Хотя, признаться, главное – правильно запрячь, и тогда большую часть работы выполняют собаки. Но не обманывайся: нарты могут быть опасны, если не умеешь ими пользоваться, так что на время моего отсутствия лучше не суйся к ним.
– А что будет, если собак не тренировать?
Джез усмехается.
– Они могут стать немного раздражительными.
– Раздражительными настолько, что могут съесть своего опекуна?
– Нет, что ты. Они будут в порядке, если ты просто позволишь им несколько раз в день выходить в загон на пробежку.
Я продолжаю гладить Рема. В отличие от Пегги и Халк, в нем есть что-то завораживающее и смутно успокаивающее. Вот кто мог бы стать роскошным ковриком. Мне хочется зарыться в его мех и спрятаться там. И, когда Джез наконец поднимается, я с некоторой неохотой следую за ней.
– Ну, что скажешь? – немного нервно спрашивает Джез, кивая на собак. – Ты готова присматривать за ними? – Я смотрю на Рема сверху вниз, и он снова завораживает меня своим ледяным взглядом.
– Конечно, – говорю я, пожимая плечами.
Ничего сложного.
На обратном пути к дому Джез объясняет, что утром уедет в Лондон, как только накормит и потренирует собак. У нее заказан билет на рейс из Хитроу в Хельсинки на следующий вечер, со стыковочным перелетом в Лапландию, так что она сможет провести несколько часов в городе, чтобы заняться рождественским шопингом и купить сногсшибательное платье.
– Что нужно надеть, чтобы произвести впечатление на ученого из Арктики? – спрашиваю я.
– Одежду. Побольше и потеплее. Температура там может упасть до минус тридцати в это время года.
– Тогда возьми шерстяные панталоны.
– Кто носит шерстяные панталоны?
– Овцы.
Когда мы добираемся до кухни, Джез достает из холодильника коричневый бумажный пакет.
– Хм. Кстати, насчет свечек, – неуверенно говорит она, помахивая им.
Я подозрительно прищуриваюсь.
– А что насчет них?
– Кэл прописал их для Слэба.
– Конечно, он это сделал. Чтобы насолить мне.
– Честно говоря, в этом нет ничего особенного.
– Забудь. Ни за что на свете.
– Просто быстренько запихни в задний проход – и все дела! Как говорится, и Боб – твой дядя[25].
– Могу я напомнить тебе, что твоего отца зовут Арчи, и что я даже близко не подойду к собачьей заднице?
– Ну, пожалуйста!
– Ох, перестань, Джез. Разве нельзя просто дать ему немного чернослива?
Она
Английская идиома «And Bob’s your uncle», означающая гарантию успеха; восходит к ХIX веку и истории молодого британского чиновника Артура Бальфура, сделавшего блестящую карьеру в политике благодаря протекции своего дяди, Роберта (Боба) Сесила, премьер-министра Великобритании. Дословно обычно не переводится; здесь такой перевод дан исходя из дальнейшего текста.
