Дело за малым: спросить почтальона, кто велел отнести конверт Ирине, – включился в мое расследование Евгений, да с таким наглым рвением, точно это было и его расследование тоже.
– Ясно кто – тот, кто и написал записку, то есть Костя.
Здесь напарник меня удивил:
– А кто тебе сказал, что это был именно Костя?
– Так э-э…
А действительно, кто подтвердит, что Костя? Послание ведь отпечатано на принтере, это мог сделать кто угодно и где угодно. Кстати, неужели хоть у одного жителя захудалой деревни имеется компьютер, да еще и с принтером? А такой должен быть, по всему этот богатый (среди остальных в деревне) житель является другом Костика, к которому тот собирался приехать и, скорее всего, приехал. Найдем компьютер – найдем друга.
– Нужно будет узнать, есть ли хоть у кого из жителей компьютер, – сказала я. – Если нет, значит, он напечатал это дома. Допустим, он знал от Ирины о пустующем замке и встретиться там решил заранее. Только непонятно, почему свидание он назначил на полчетвертого, если это было напечатано за некоторое время до самой встречи? Он же не мог угадать, как сложатся обстоятельства.
– А кто тебе сказал, что Костя на самом деле существует? – опять встрял Женька со своей фигней в мои практичные, простые, лишенные всякой мистики размышления.
– Я ж говорила: Альбина, – раздраженно отозвалась я. – Чем ты слушаешь?
– Вот именно, что о существовании Кости мы знаем лишь из записки и со слов какой-то там Альбины. Сечешь?
Секу, конечно, это же все так красиво укладывается в придуманную лично мною и облюбованную Ленкой версию о наведении нас на ложный след.
– Может, еще скажешь, что она сама и напечатала записку? – посмеялась я над его бредовыми идеями, но в глубине души была вынуждена признать, что Жека, как ни прискорбно, прав. Нельзя вот так просто принимать на веру все, что говорят. Основываться необходимо только лишь на фактах. – Хорошо, – пошла я на примирение. – Программа минимум: узнать, откуда у попрошайки фотоаппарат; выяснить, у кого в деревне имеется компьютер; проверить память почтальона и связаться с матерью Ирины, уж она-то должна знать о наличии Костика. Ты согласен?
– Вполне, – кивнул Жека. – А котелок-то у тебя немножко варит.
– Еще бы! – обрадовалась я комплименту, потому что из его уст «немножко варит» звучало как «ты сильно умна», ведь враги обычно не говорят друг другу приятности.
Мы решили еще раз навестить продавца магазина в Медведкове. Женщина долго не могла понять, про какого бомжа я ей талдычу, лишь после упоминания про Софью Галактионовну и примятую смородину она наконец-то въехала:
– А! Вот вы о ком! Только никакой он не бомж. Он всего-то псих.
– Как? – Значит, не зря мы с Ленкой подивились фотоаппарату. – Но одежда, запах…
– В этом его сумасшествие и заключается: Яша косит под нищего, слоняется по дворам, ворует по мелочи, попрошайничает. На самом деле он богаче всех жителей, вместе взятых.
–
