банки. Случайно мы все расселись по возрасту – Рене, Кэролайн, Джо и я. На мне была коротенькая ночнушка, и жесткая оранжевая обивка дивана царапала мне ноги. Наши рты были перепачканы красным томатным соусом.
– Дети, – сказала Нони.
Она встала перед диваном.
Вдоль стен громоздились нераспакованные коробки. Раковина на кухне была полна грязных тарелок.
– Да? – ответила Рене.
– Дети, – снова сказала Нони. – Я устала. Очень устала. – Ее волосы свисали по краям лица, а глаза выглядывали из глубоких впадин глазниц. Вокруг шеи, выдаваясь, торчали тонкие кости. Они казались очень хрупкими. – Мне нужно отдохнуть, – сказала Нони. – Ладно? – Приподняв брови, она переводила взгляд с одного из нас на другого.
Кэролайн, Джо и я, все повернулись к Рене – она была старшей, она знала, что и как надо ответить нашей маме.
– Не волнуйся, Нони, – сказала Рене. – Я справлюсь.
Нони кивнула, как будто что-то было решено. Она нагнулась к каждому из нас, обняла и поцеловала в макушку. Легкое касание волос у моей щеки, а затем она исчезла в длинном темном коридоре, ведущем к ее спальне.
Наша мать не появлялась оттуда три дня. Затем шесть. Затем четыре. Снова шесть. Время от времени она возникала, чтобы приготовить еду. Или спросить нас, как прошел день. Или вылечить разбитую коленку, обожженное солнцем плечо, сопливый нос. Но в основном она отдыхала в своей комнате с закрытой дверью, опущенными шторами, выключенным светом. В пузыре затемненной тишины, которую мы так боялись нарушить. Сколько это продолжалось? Рене потом говорила, что около трех лет. Джо оценивал ближе к двум. Став старше, мы стали называть это время Пауза, но тогда у нас не было слов, чтобы описать его. Мы делали вид, что все в порядке. «Это временно, – говорили мы себе. – Мы должны подождать, пока Нони отдохнет. Мы должны терпеливо ждать ее возвращения».
Глава 2
В то первое лето мы совсем одичали. Мы с Джо просто превратились в дикарей – грязных, исцарапанных, загорелых дочерна, с колтунами в волосах. Рене и Кэролайн старались сохранить более пристойный и взрослый вид, но и на них проступали следы приключений и общей заброшенности. В доме никогда не убирались. Мы вытаскивали, что надо, из коробок, но не разбирали их до конца. Мы играли, строили крепости и замки, которые стояли по несколько дней, а потом разрушались, когда мы играли в доме в салки, боролись или дрались. Мы спали в той же одежде, в которой ходили днем, не чистили зубы, а мылись только тогда, когда сами чувствовали запах или когда Рене стаскивала с нас одежду, заталкивала в душ и включала воду. Мы хватали еду руками прямо из холодильника или из коробок с покупками, которые посыльный из лавки на углу в Бексли, Джимми, приносил нам каждую пятницу. Еда, которую мы получали, была странной, почти испорченной – очевидно, нераспроданные остатки. Милостыня. Мы часто бывали голодны. И всегда босы.
Мы с Джо исследовали место своего нового обитания; всего
