Бак. И она очень красивая. И двое детей, Кайл и Пэрис, ей все четыре годика.
– А вот у меня пока еще нет, – в голосе Бака послышались мечтательные нотки. – Но Джакунда из соседней деревни решила подбить ко мне клинья. Еще бы, я парень видный, да еще при таком деле. Муджука мне не конкурент. Тоже мне, понторез выискался, даже удочку держать не умеет, а сети и те порвал. Думает, раз у него есть мобильник – он теперь тут самый умный и крутой. Как бы не так. Правда, Фии? – он снова ласково погладил мелко вибрирующий изогнутый рычаг из стойкого гипсопластика переключения скоростей. – Мы-то с тобой знаем, что у тебя под кокетливой юбочкой, правда? Вот подкоплю денег, женюсь на Джакунде, и заживем. Она нарожает мне кучу пузатых детишек, заведу хозяйство, и вы приедете ко мне в гости, кэп. Будем сидеть на веранде дома, который я сам построю, уже и местечко себе присмотрел, попивать ананасовую самогонку и вспоминать былые времена. Как мы вот тут с вами сейчас. А Джакунда приготовит своих знаменитых крабов, тушенных на углях в ягодном соусе, по-беспомощенски – это мы их так про себя называем, знаете почему? Их готовят прямо живыми. У крабов есть определенное слабое место на панцире, на которое если нажать, так крепко-крепко сдавить его пальцами, то он не сможет дотянуться до вас клешнями, и становятся совершенно беспомощными, их просто будет ему невозможно свести вместе, вот тогда-то ты и переворачиваешь его брюхом кверху, и разрываешь, а там самая мякоть… М-м-м. Пробовали таких?
– Нет, – Стив улыбнулся, почувствовав, как во рту предательски навернулась слюна. Что говорить – Бак умел вкусно рассказывать. Единственные живые существа, которых ему доводилось пробовать, были устрицы, когда они с Джилл присутствовали на художественной конференции, которую она курировала. Крохотные мышцы моллюсков упорно боролись за жизнь, не позволяя добраться до самого сокровенного, но помог острый специальный ножик (он так и не смог их все запомнить и постоянно тушевался и краснел во время банкета, боясь своим неумением невыгодно представить вхожую в артистическую богему жену), под лезвием которого некоторые из них еще и пищали. Он не мог это есть. И видел родные глаза жены, которая, смешно морщив нос, наблюдала, как он с вышколенной невозмутимостью пытается быть «своим», через силу отправляя в рот розоватую студенистую мякоть. Сама-то их тоже не ела, лисица. Скучала по гамбургерам и лимонаду. Но Париж его покорил. Там-то они и зачали младшую дочку, которую и окрестили звучным именем, в честь города, который подарил им столько романтики и драгоценных минут. Все-таки надо было перекусить перед поездкой. Хотя он всегда знал – на голодный желудок работается лучше.
– Тогда приготовьтесь к откровению, кэп. Уверен, сам Святой брат Иисус спустился с небес, чтобы научить женские руки делать такое чудо. Мясо тает на языке. Люблю такую еду. В ней доброта и уют.
Слушая напарника, Стив задумался. Вот она, простая, счастливая жизнь обычных людей. Стив уже некоторое время прислушивался к дразнящему нос запаху терпкого кубинского табака, щекотавшего ноздри.
