это время в горницу вошла Клава со своим бывшим мужем Афанасием. Все мгновенно вошли в ступор.
– Здравствуйте, земляки! – поздоровался тот.
– Здорово, Афоня! – подскочил Платон, подбегая к нему и пожимая руку. – Ешки-матрешки! Вот не ожидал!
Все ожили, зашевелились, поздоровались и очень даже обрадовались такому явлению. Уже сидя за столом, Афанасий рассказал свою историю. После развода он уехал в город. Устроился разнорабочим на завод, потому что там давали комнатку в рабочем общежитии. Мечта его стала явью – из деревенского мужика превратился в горожанина. Со временем притулился к одной вдовушке, переехал к ней, и совсем стало прекрасно. Живи – не хочу!
– Но понимаете, – тяжко вздохнул Афанасий, – почему-то стала заедать тоска. Вдруг обнаружил, что все как-то не по душе. Все запланировано, все расписано… Утром на работу и не сметь опоздать, вечером с работы домой и тут не сметь задерживаться, хозяйка недовольна. Отдых четко в выходной, и даже обозначено, когда за продуктами в магазин надо идти, а когда телевизор смотреть.
– Понимаю тебя, рос-то на воле вольной, – хмыкнул Платон. – У нас выйдешь на крыльцо, а там еще продолжение твоей территории, хоть голышом подпрыгни.
– Но не это главное, – продолжил Афанасий. – Тоска по дому, по семье схватила за глотку так, что задыхаться начал. Вспомню, как дочка целовала папку в щечку, как жена ласково лохматила волосы на моей голове, как сын подмигивал, мол, мы с тобой, папка, мужики… Слезы выступали на глазах, не знал до этого, что плакать умею. Прости, Клава, обидел я тебя. Гнать будешь, не уйду. Под скамейкой возле ворот устроюсь жить.
Все дружно уставились на Клаву в надежде, что она простит и примет мужа своего непутевого. Клава, помолчав от растерянности великой, произнесла:
– Мужа не простила бы, а деда своего внука, так и быть, прощу…
– Внук деда призвал и вас помирил! – воскликнул Платон. – Девки мои милые, вот это событие! Вот это праздник! Внук родился!
Вопросы бытия
– Знаешь, чудик, скоро тока блох ловят.
– Можно торопиться, если под пальцами чего-то такое шевелится.
– Родился, не торопился, а теперича и незачем. Куды постоянно носисся? Скоро тока огонь горит да вода бежит.
– Характер такой, куда денусь-то?! При родах, видать, шибко спешил явиться на белый свет. Порой сам от себя устаю.
– Чую, вона на лбу у табе ни одной морщинки.
– И че?
– От беготни ветром разгладилось, видать, – хихикнул старик Макар. – Скоко лет проживашь-то на энтом свете?
– О, дед Макар, – почесал затылок Лева, – ё!.. сегодня сорок пять стукнуло, что ли? Точно! Напрочь забыл про день рождения. Не привык отмечать, и про возраст думать времени нет. Это вроде дата круглая, нет?
– Конешно, говорят, в этом возрасте баба в ягодку превращатси, но ты мужик, хотя это явление нихто не отменял, значит, и к тебе относиться. Ты ж тоже человек.
– Не, какая из меня ягодка? Про мужиков так не говорят. Блин-компост, даже жена не вспомнила! Обидно
