назвать человеком, непонятно зачем терроризирующее приличных, никому не сделавших зла, людей.
Надеялись, теперь настанет тишь да благодать. Да не тут-то было. Не прошло и суток, как наступившей ночью кто-то вновь чёрной тенью засветился в том же месте, наводя кошмар и ужас на, вроде бы успокоившихся, домочадцев. Предположения соседей, что это была полицейская засада на их псевдо-призрак, не убедили перепуганных не на шутку жильцов, и те впопыхах сбежали, не прихватив с собой даже верхнюю одежду.
– А может хозяин побоялся, что кого-то застрелил той ночью и поэтому сбежал? – неуверенно выдал свою версию мой собеседник и испытующе посмотрел мне в глаза, словно я мог знать ответ на его вопрос или был причастен ко всей этой таинственной истории.
Не желая вдаваться в полемику, я молча пожал плечами, мол, кто ж его знает, чужая душа потемки, и с интересом, без особых эмоций, продолжил слушать старика, думая: когда же он перестанет пугать меня? Или в посёлке есть у кого свой интерес на этот дом? Хотя вряд ли. Видно, как с неподдельным страхом все его обходят стороной. Благо хоть привидение меня пока не беспокоило.
– Чего уж там говорить, понятно, что после всех этих умопомрачительных передряг твой дом заработал себе дурную славу, – выдал напоследок дедуля: – Не боишься?
Не получив от меня никакой внятной ответной реакции, которая могла бы посодействовать развитию сюжетной линии рассказа дедули, он с сочувствием пожелал мне успехов в житии-бытии на новом месте, на чём мы и распрощались.
Немалых, по моим меркам, трудов вложил я в доведение хозяйства до ума, и уже к осени у меня всё было готово. Даже прилегающий участок земли привёл в порядок усилиями товарищей из бывших советских республик.
День становился короче.
Городскому жителю, в частности мне, трудно заниматься тем, к чему не привык и не приучен. И без плохих или хороших знакомых, с которыми долгое время общался и которых безжалостно отсёк от себя, сбежав в деревню, тоже несладко. А ещё и непривычно, из-за ничегонеделания вечерами рано ложиться спать.
Меня, слава Богу, никто не нашёл, а может и не искал. Пропал и ладно. Так что беспокоиться не о чем. Даже тень, которая пугала предыдущих жильцов этого дома, заставив их съехать отсюда, ко мне в гости не заявлялась. Вроде бы добился того, к чему стремился, тем не менее, начало зарождаться гнетущее ощущение потерянности. Ведь всё складывается не так романтично, как я себе представлял. Житие в одиночестве, оторванным от цивилизованного шумного мира, оказалось тяжким бременем. Да, тепло, уютно, газ, вода есть, ну всё как в городе, но скукотища. Полнейшая безысходность всё сильнее и сильнее одолевала изо дня в день, наводя меня на мрачные умозаключения: «Неужели я реально идиот, что вытворил такое?»
Собрав остатки воли и разума в кулак, бродя по комнате из угла в угол, я начал размышлять на тему: «А чего же мне не хватает в теперешнем положении, раз решился на затворническую жизнь?»
После
