и новые неформальные группировки, но в селе народ ещё жил по устоявшимся советским устоям, по нормам морали сложившимся за время правления коммунизма. Народ еще не осознал, что капитализм и частный бизнес уже во весь опор мчится на многострадальную родину. Но до этого им нужно было ещё пройти жестокие уроки гласности, приватизации, рэкета, раздела народного богатства. То время, когда только деньги, жестокость и жадность будут царить во власти, когда часть граждан, понимая, что это тот самый момент, когда можно изменить свою жизнь в лучшую сторону, правда не совсем законными путями, начали урывать всё что можно и в большом количестве. Девяностые всё списали, правда и большое количество тех самых урывателей, кто пытался улучшить свою жизнь, закончили её в один миг.
Но не об этом мне хотелось вспомнить. Большинство людей, отчаянно понимая, что их надежды на возврат к прошлому не осуществятся, всё ещё надеялось, что жизнь вернётся к тому моменту, когда Советский Союз достиг своего максимально возможного апофеоза. Когда моральные принципы большей части населения были чистый, когда ребёнок поднимал, как нельзя поступать, а как можно, просто наблюдая за поведением родителей, когда обычный человек ещё не сомневался, что всё будет хорошо.
Всё закончилось.
Шли девяностые. Пришла другая политика.
«Мы отстали!» – говорили по телевизору, – «Застряли в прошлом. Пора брать пример с западных стран!» И начали это делать.
Конечно, творящееся в стране не могло не отразиться на этом городке, оно в любом случае доберется до всех, но с небольшой задержкой. У них ещё было время, ещё было время на то, чтобы пожить в прошлом.
Просто пожить, и вот так просто посидеть на берегу реки, пообщаться.
Двое из присутствующих двое были родными братьями, Степан и Николай Кошкины, тридцати шести и тридцати восьми лет от роду. Их дома располагались недалеко от места посиделок, в том месте, где река немного расширялась, создавая небольшую заводь. Оба брата были работящими, имели добротные дома, всё в них сделано было так, что соседи слегка завидовали. Огород всегда ухожен, спасибо их жёнам. Оба работали на лесовозах с тех самых времён, когда вернулись из армии. Братья были среднего роста, крепкого телосложения, и даже их внешний вид, выражение лица добавляла какую-то дополнительную уверенность и достоинство этим людям.
Их товарищем по пятничным вечерним дискуссиям сегодня, как обычно был «Хмурый», человек, проживающий в соседнем посёлке. Он на своём старом УАЗике каждый день приезжал на работу, и исполнял обязанности токаря. Все работали в одной фирме, хотя, это слово «фирма» ещё только-только стало входить в обиход. Обычная контора, занимающаяся лесным производством. Вывоз леса – работа большинства жителей мужского пола этого поселка.
ЛесПромХоз.
Это название прочно вошло в обиход жителей. Да
