Палыч. С ног сбились, разыскивая. Вынужден сделать вам замечание.
"Хоть два", – было написано у Вадима на лице, но вслух он сказал:
– Слушаю вас внимательно.
– Почему вы в журнале не фиксируетесь?
– Да, если я стану, как вы говорите, фиксироваться, никакого журнала не хватит, или понадобится журнал с Большую Советскую Энциклопедию.
– Так, – покачал головой Невмывако, – а почему ваши сотрудники на проверку портфелей не идут?
– А хотите, Петр Федорович, я прикажу им совсем не брать портфелей и проверять будет нечего?
– У вас обедают в рабочее время.
– Извините, в обед прорва народа. Мы прохронометрировали и отыскали окно, обедаем за пятнадцать минут, а отрабатываем в обед.
Невмывако покачал головой: знаем, как вы работаете в обед, но спорить не стал.
– Дежурство отделу не засчитано. Выделите на сегодня дежурного в столовую.
– Что же это такое? – горячился Вадим. – Сколько можно? Столовая, стройка, совхоз, дежурство по городу?
– О стройке не надо, очень вас прошу. – попросил Невмывако слабым голосом, – вы лучше мне объясните, что такое теоретик?
– Пожалуйста, рада бога, пожалуйста, – горячился Вадим, – был, например, такой теоретик Эйлер. Ослеп и уже по памяти написал теорию движения Луны. И ни прибавить, ни убавить. Мы пользуемся. И ещё массу томов. Причем непросто ля-ля, а сложнейшей теории. И ему в свое время так же мешали, вставляли палки в колёса.
– Вы, наверное, меня слепым считаете?
– Эх, Петр Федорович, – вздохнул Вадим, – не было вас и так было хорошо.
Старшего инженера отдела Станислава Терехова повсюду называли Славкой. Он и сам так по телефону звонил: "Это Славка Терехов, из двадцать пятого". До фирмы довелось ему поработать на авиационном заводе, отчего он к месту и не к месту повторял: "Вот у нас в авиации". Получить служебную на вход ему ничего не стоило. Он мог позвонить в соседний отдел или в КИС. Однако зачем в соседний? Он снова набрал свой номер. Ему ответили:
– Невмывако психует, а больше начальства нет.
Оставалось действовать на свой страх и риск. В проходной дежурила девушка со смазливым личиком. Он как-то её обидел, мартышкой назвал, но это было давно.
– Девушка, – улыбнулся Славка, – пропустите инвалида. В здравпункт иду.
– Ваш бюллетень?
– За бюллетенем и иду. Доступно?
Девушка оглянулась. Из глубины кабины выплыла старшая кабинщица.
– Чего торгуетесь? Опоздали? Запиши.
И Леночка записала.
Славка был расстроен. Надо же. В КБ с опозданиями не шутили. Придет бумага в отдел и начнется: обсуждения, объяснения. Затем отдел лишат премии, а его фамилию начнут склонять на каждом углу. И даже нормальные станут сочувствовать. Такой, мол, опытный и надо же. Как тебя угораздило?
Правда, завтра или послезавтра, а скорее всего
