небрежно швыряя на свой стол свежекупленную газету «Спорт-экспресс» и, конечно, промахиваясь: газета просвистела к столу Гурова.
– Чего это ты так светишься? – поймав ее на лету, спросил Лев.
– А чего мне горевать-то? – усаживаясь за свой стол, ответил Станислав. – Все отлично!
– М-да? – скептически спросил Гуров. – С каких это пор?
Станислав не успел ответить, потому что дежурный возвестил о начале планерки. А по ее окончании возвращаться к этой беседе уже не хотелось, да и некогда было. Орлов послал Гурова в какую-то контору проверить факт хищений, о которых поступили агентурные сведения, а Крячко вынужден был отправиться с опергруппой на выезд – выяснить на месте, является ли обнаруженный сегодня на рассвете прямо на проезжей части труп криминальным. В другой раз Крячко, может, и увильнул бы от этой поездки, заявив, что не полковничье это дело, пускай сержанты разбираются, а уж если выяснят, что криминал наличествует, то он, так уж и быть, возьмется разбираться. Но сегодня настроение Крячко было приподнятым, и его обуревало желание сделать что-нибудь полезное и доброе.
Труп оказался не криминальным – просто человеку стало плохо с сердцем при переходе через улицу, отчего он и скончался на месте, упав прямо на асфальт… И Крячко даже заскучал. Когда он вернулся в кабинет, Гурова еще не было. Станислав сидел за своим столом, почитывал «Спорт-экспресс», а в голове у него почему-то крутились обстоятельства вчерашнего вечера. Хотя ничего особо серьезного в них не было, у Крячко почему-то не выходило из головы какое-то замечание.
И только когда день уже клонился к вечеру, когда «Спорт-экспресс» был прочитан от корки до корки, когда уже Гуров успел вернуться и снова уехать, Станислав вспомнил. Фраза, произнесенная Агафоновым дочери: «Ты что, забыла, что здесь женщину убили?»
Крячко не выдержал и, достав сотовый телефон, набрал номер Александра, однако тот не отвечал. Крячко заходил по кабинету.
«Ну и что, ну и что, что убили? – вопрошал он сам себя. – Мало ли в Москве каждый день народу убивают! Ко мне-то это какое отношение имеет? Мало, что ли, своих дел по долгу службы?»
И все-таки, когда вернулся Гуров, Крячко не удержался и спросил:
– Слушай, Лева, а ты ничего не слыхал о нападении на женщин в Свиблово? Со смертельным исходом.
– Нет, – пожал плечами Гуров. – Во всяком случае, на планерке ни о чем подобном не упоминалось.
– Угу, – кивнул Крячко.
Гуров смерил его внимательным взглядом и спросил:
– Что-то случилось, Станислав?
Крячко вздохнул и честно ответил:
– Не знаю, Лева. Не знаю.
…А спустя неделю Станислав Крячко понял, что не зря он беспокоился об этой ситуации. И эпизод с Мариной Агафоновой – это не просто эпизод в череде городских происшествий, а звено в определенной цепи. Это стало ему ясно, когда генерал-лейтенант Орлов вызвал их с Гуровым в свой кабинет в неурочное время и с самым серьезным
