на дно плетеной корзины. Как только она ушла в дом подогревать борщ, Клим слез с дерева, тряхнул ствол как следует и подобрал с земли целый мешок белого налива, который отволок через сад в степь и присыпал его пожухлой травой.
Самогонки она ему не предложила, а он постеснялся спросить, чтобы не испортить впечатление о себе. Спать совсем не хотелось. Освещенный тусклой лампочкой памятник Ленину, который был виден из окна, притягивал Клима неким таинственным и непознанным содержанием.
– А что, тетушка, – спросил он, тщательно выбирая изо рта горошины черного перца, – имеются ли в вашем городе какие-нибудь Дворцы детского творчества или Дома культуры?
Тетка весело ответила, что все давно закрылось, обрушилось и истлело, за исключением разве что частного коммерческого кафе «Алик», где по вечерам собираются непотребная молодежь и развратные девки. Клим с осуждением вздохнул, встал из-за стола и сказал, что перед сном желает пройтись по соседям и поспрашивать про своего героического деда.
Оказавшись на ночной улице, Клим испытал прилив приятной и немного волнующей энергии. Он вспомнил про мешок с яблоками, и уже хотел было отправиться на его поиски, но благоразумно решил, что сейчас не самое подходящее время для бизнеса, и потому решительно двинул на центральную площадь, откуда доносились звуки задорной песенки, которая утверждала, что «все будет хорошо».
Тень от памятника падала как раз на вывеску, и прочитать название заведения не было никакой возможности, как, собственно, и необходимости. Климу и без вывески было ясно, что музыка доносится именно из кафе «Алик». Все остальные торговые точки на площади затаились в кромешном мраке и тишине. У распахнутой настежь двери, прислонившись лбом к стене, стояла невысокая девушка в вульгарной короткой юбке и, глядя на свои забрызганные туфли, издавала такой звук, будто доктор сунул ей в рот палочку и попросил сказать «а-а-а». Клим осторожно приблизился к дверному проему, в готовности к неожиданным встречам, и зашел внутрь.
Помещение было темным, душным и небольшим, и окурки, которые веселые пацаны кидали с крайнего столика, запросто долетали до противоположной стены, разбиваясь в искры. Две девушки с пышными копнами волос танцевали посреди кафе, задевая бедрами столики. Барной стойки здесь не было, ее заменяло квадратное отверстие в стене, похожее на амбразуру. Время от времени к амбразуре подходил человек, протягивал деньги и получал оттуда бутылку.
Клим нашел свободный столик и даже свободный стул, у которого, правда, не было спинки. Прежде чем отправиться к амбразуре, он хотел понаблюдать за тем, что пьет и сколько за это платит местное население. Очень скоро он понял, что тоже стал объектом наблюдения. Как минимум дюжина пар глаз смотрела на него. Самыми любопытными оказались парни с соседнего столика. Они не просто поглядывали на Клима, они открыто пялились на него, при этом ухмылялись, кривили губы и дружно, как по команде, хохотали. Клим без удовольствия отметил,
