приоткрылась, и заглянул «папачес». Это был широкоплечий крепкий мужчина с залысинами и большим прямым носом.
– Привет, девчонки! – весело поздоровался он.
– Привет! Здравствуйте! – отозвались девушки.
– Ужинали?
– Да, спасибо.
– Викуша, как дела?
– Спасибо хорошо.
– Скоро экзамены?
– Да…
– Готовишься?
– Конечно!
– Позанимайся с Маришей, а то у нее пробелы в математике!
– Не волнуйтесь, все пробелы мы восполним, – улыбалась Вика.
– Ладно, отдыхайте! – Папачес удалился, затворив за собой дверь.
Третья глава
– Я постельное белье не глажу, – сообщила маман, невысокая полная женщина с выпуклыми водянистыми глазами, передавая твердую сильно накрахмаленную простынь, наволочку и пододеяльник Вике, – стираю, сушу, а гладить руки не доходят! – оправдывалась она, боком выходя из кладовки, неловко держа одной рукой одеяло и подушку, а второй прикрывая дверь.
– Давайте мне, – Вика перехватила одеяло и перекинула его через плечо, примяв стоящее колом белье.
– Устраивайся. Если что-то понадобится, скажи. – Маман радушно улыбнулась, пристроила подушку под мышкой Вики и ласково посмотрела на девушку. Ее уставшее лицо преобразилось, около глаз разбежались лучиками маленькие веселые морщинки, взгляд стал мягким и добродушным, пухлые губы, растянувшись в улыбке, приоткрыли две золотые коронки. – Спокойной ночи, – сказала она и ушла на кухню.
Вика посмотрела вслед удаляющейся маман и перевела взгляд на распахнутые двери гостиной. «Спокойной ночи», крикнула она.
Гостиную освещал высокий напольный торшер с желтым абажуром. На большой софе, среди множества подушек, как турецкий паша, лежал папачес и смотрел телевизор. Перед ним стоял походный рюкзак, две удочки и небольшой металлический ящик с ручкой. «Спокойной ночи», отозвался он, встал, прикрыл стеклянные двери и улегся обратно на софу. Вика поудобнее перехватила белье и ушла в бывшую детскую, теперь девичью, комнату Марины.
Соорудив себе постель на диване, Вика залезла на кровать под одеяло к Марише.
Девочки захихикали и взялись за руки.
– Хорошо, когда большая кровать, – сказала Вика, повернувшись к подруге лицом. – Сколько у тебя тут подушек?
– Три, – Мариша тоже развернулась к подруге.
– А помнишь, когда нам было лет по двенадцать-тринадцать ты меня спрашивала, есть ли у меня молоко в сиськах? – со смехом спросила Вика.
– Помню, помню, – засмеялась Марина. —Какие мы были маленькие! Глупенькие!
Они помолчали.
– Слушай, а как у тебя дела с Сашей? – спросила Марина, пытаясь рассмотреть в темноте лицо подруги.
– Сашулей?
– Ну
