очень. Пожалуйста… пожалуйста…
– Потерпи, мы уже на месте, – слушала взволнованный мужской голос и старалась держаться. Мужчина толкнул плечом в дверь, которая под его напором распахнулась и, похоже, ударилась о стену.
Мне стало жарко, захотелось сорвать с себя одежду, а лучше вообще окунуться в чан с прохладной водой.
– Горячо, – выдохнула я, начиная елозить и стараясь сбросить с себя плед, что, став неприятно колючим, мешал шевелиться и дышать. – …жарко! Папочка, помоги мне, помоги…
Глаза не открывались, будто бы их залили горячим воском. Он не обжигал, но давил и не позволял поднять веки.
– Подожди немного, – меня уложили на что-то мягкое и начали разворачивать. – Тихо-тихо, маленькая, тебе нужно успокоиться…
Когда удалось освободить руки и ноги, я попыталась сдернуть с себя ненавистную удушающую одежду. Раздался треск рвущейся ткани, и мои руки тут же перехватили.
– Тихо-тихо, я помогу, не надо портить одежду… – еле слышное бормотание мужчины сопровождалось ругательствами и взыванием к Единому, – …тш-ш-ш, Лидия, повернись! Вот так, молодец… А теперь вторую руку. Единый, за что мне это, а?! Будто мне и так проблем было мало…
Услышала, как на пол полетела куртка, стукнув пуговицами о деревянный пол. Потом дело дошло до ботинок, которые были быстро скинуты и упали на с глухим стуком. Получив относительную свободу, руками схватилась за брюки, лихорадочно распуская шнуровку спереди. На мои пальцы легли чьи-то горячие ладони, заставив остановиться.
– Нет, не стоит… – последовал тихая не то просьба, не то утверждение.
– Жа-а-арко, – я захныкала, дергая руками и вырываясь.
– О Единый, хорошо, не дергай, подожди, сейчас помогу… – Я тут же отдернула руки от завязок и подняла их выше, торопливо расстегивая пуговки на рубашке. Через минуту с меня медленно и аккуратно стянули штаны и носки. Все эти действия, как и прежде, сопровождались тихими ругательствами и осторожными касаниями. Каждое прикосновение моего помощника обжигало кожу с такой силой, что я начала изгибаться от странных, пугающих ощущений.
Наконец справившись с рядом пуговок, начала крутиться, стараясь вывернуться из рукавов рубашки, беспрестанно повторяя: «Жарко, жарко, я горю, жарко». Тут мне тоже помогли. Затем раздался стук каблуков по деревянному полу и звон стекла. Пока я крутилась на мягкой поверхности, стараясь найти положение, при котором кожу перестанет обжигать и ранить ткань покрывала, мужчина вернулся.
– Так, девочка, давай-ка попьем! Вот так, понемногу, стой-стой, не все сразу, а то тебя вырвет… – Меня приподняли немного, придерживая за плечи, и поднесли к высушенным губам стакан воды.
Жадно припав к живительному источнику, я старалась насытиться как можно быстрее и получить как можно больше. Когда стакан, еще не до конца опустошенный, у меня отняли, снова захныкала:
– Пи-ить, пи-ить…
– Тш-ш-ш, потерпи немного… – Кровать под весом мужского тела, присевшего
