и завоевательность России. Какова бы ни была форма правления в России, каковы бы ни были недостатки русской администрации, русского судопроизводства, русской фискальной системы и т. д., до всего этого, я полагаю, никому дела нет, пока она не стремится навязать всего этого другим…
Итак, состав Русского государства, войны, которое оно вело, цели, которые преследовало, а ещё более – благоприятные обстоятельства, столько раз повторявшиеся, которыми оно не думало воспользоваться, – всё показывает, что Россия не честолюбивая, не завоевательная держава, что в новейший период своей истории она большею частью жертвовала своими очевиднейшими выгодами, самыми справедливыми и законными, европейским интересам.
Откуда же и за что же, спрашиваю, недоверие, несправедливость, ненависть к России со стороны правительств и общественного мнения Европы?..
После Венского конгресса, по мысли русского императора, Россия, Австрия и Пруссия заключили так называемый Священный союз, приступить к которому приглашали всех государей Европы. Этот Священный союз составляет главнейшее обвинение против России и выставляется заговором государей против своих народов (курсив мой. – И. Ш.). Но в этом союзе надо строго отличать идею, первоначальный замысел, которые одни только и принадлежали Александру, от практического выполнения, которое составляет неотъемлемую собственность Меттерниха. В первоначальной же идее, каковы бы ни были её практические достоинства, конечно, не было ничего утеснительного. Император Александр стоял, бесспорно, за конституционный принцип везде, где, по его мнению, народное развитие допускало его применение. Он был противником и врагом Партий, насильственно вынужденных бунтом и революцией…
Корнем всех реакционных, ретроградных мер того времени была Австрия и её правитель Меттерних, который, опутывая всех своими сетями, в том числе и Россию, заставил последнюю отказаться от её естественной и национальной политики помогать грекам и вообще турецким христианам против их угнетателей, – отказаться вопреки всем её преданиям, всем её интересам, всем сочувствиям её государя и её народа. Россия была также жертвой Меттерниховой политики; почему же на неё, а не на Австрию, которая всему была виновницей и в пользу которой всё это делалось, взваливается вся тяжесть вины? <…>
Не влиянию ли Меттерниха приписывается перемена образа мыслей, происшедшая в императоре Александре после 1822 года? Не это ли влияние было причиной немилости Каподистрии, враждебного отношения, принятого относительно Греции и вообще относительно национальной политики, наконец, не это ли влияние было причиной самой перемены в направлении общественного образования во времена Шишкова и Магницкого? А после не в угоду ли Австрии считалась всякая нравственная помощь славянам чуть не за русское государственное преступление?»
Ну и как вам? Ощущение: медленный, торжественный въезд в Жёлтый дом… Или – замедленный киноповтор процесса
