вместе с храмом почитателя божественного Менкау-ра, я, Гармахис, по божественному праву состою наследственным великим жрецом. Я смотрел и удивлялся их величию, белому резному известняку, красному сионскому граниту, на котором отражались солнечные лучи. В это время я еще ничего не знал о сокровищах, сокрытых в третьей пирамиде Гер, и лучше бы было, если б я никогда в своей жизни не узнал этого!
Наконец мы добрались до Анну, который после Мемфиса кажется небольшим городом, но стоит на возвышении. Перед городом много озер, питаемых каналом, позади – огороженное поле при храме бога Ра. Мы сошли близ портика и были встречены человеком небольшого роста, благородной наружности, с гладко выбритой головой и темными глазами, сиявшими, как звезды.
– Стой! – закричал он громким голосом, который потряс все его слабое тело. – Стой! Я – Сепа, отверзающий уста богов!
– А я – Гармахис, – отвечал я, – сын Аменемхата, наследственного великого жреца и правителя священного города Абуфиса. Я привез тебе письмо, о Сепа!
– Войди! – сказал он, пронизывая меня своим сверкающим взглядом, и ввел меня во внутреннюю комнату, затем, заперев дверь и пробежав привезенное мною письмо, внезапно бросился мне на шею и расцеловал меня.
– Добро пожаловать, – кричал он, – добро пожаловать! Сын сестры моей, надежда Кеми! Моя молитва услышана Богом! Я дожил до этой минуты, когда могу видеть тебя и передать тебе мудрость, которой, быть может, обладаю я, один из всех живущих в Египте. Немного есть людей, которых по праву я мог бы научить этой мудрости. Это великий удел, и твои уши услышат уроки богов!
Он снова обнял меня и послал помыться и закусить, добавляя, что завтра он поговорит со мной побольше.
Действительно, много великих истин я слышал от него и на другой день, и после, и если бы вздумал записывать их, то не хватило бы папируса в Египте, чтобы выполнить мою задачу. Мне же надо так много сказать, и времени остается так мало, что я пропускаю все последующие события.
Жизнь моя сложилась следующим образом. Я вставал рано, шел в храм и посвящал целые дни науке. Я изучал религиозные обычаи, основу религии, начало богов и высшего мира, изучал таинственные движения небесных звезд и вращение земли около них. Мне объясняли древнюю науку, называемую магией, искусство толкования снов и способы общения с богами. Я был посвящен в язык символов, в его сокровенные тайны, познал вечные законы добра и зла и тайну веры, поддерживающей человека, изучил тайны пирамид, которые бы мне лучше никогда не знать. Потом читал летописи прошлого, деяния древних царей, которые правили страной со времен Хора. Изучал искусство государственного правления, историю Греции и Рима. Научился греческому и римскому языку, о которых имел понятие и раньше. В течение всего этого времени, пяти долгих лет, руки мои были незапятнаны и сердце чисто, я не делал зла ни перед лицом богов, ни перед людьми. Я работал усердно, готовясь к моему высокому назначению.
Два
