место для исцеления.
Ваша тюрьма может быть очень удобной, комфортабельной и уютной, она может быть украшена золотом, усыпана бриллиантами. Такую тюрьму будет трудно покинуть – вы же так потрудились, создавая её, это будет нелегко. Но тюрьма есть тюрьма; и всё равно из золота она или из грязи, вы никогда не познаете бесконечности свободы, вы никогда не познаете красоты и великолепия свободы. Ваше великолепие останется под гнётом обстоятельств.
Вы будете жить во всевозможных снах и мечтаниях, как бы они ни были прекрасны, сны есть сны, а мечты есть мечты, и рано или поздно все они разобьются вдребезги.
Но уму свойственен инстинкт самосохранения. Если разбивается одна мечта, он немедленно создаёт другую, или вернее предоставляет запасную, которую всегда держит наготове. Прежде чем одна мечта разобьётся, у него уже заготовлена другая, улучшенная, усовершенствованная, более изощрённая, более научная, более современная. И снова вы очарованы, и снова возникает желание: «Почему бы не попробовать?» Да, другие мечты не сбылись, но ведь это не значит, что все мечты несбыточны. Однажды мечта может сбыться. Эта надежда вас не покидает; из этой надежды вы всегда продолжаете погоню за мечтами, и когда приходит смерть, человек обнаруживает, что вся его жизнь была соткана из снов и не более. Но именно так живут миллионы людей.
Работая с онкологическими больными, первое, что я делаю, это стараюсь найти у них «точку покоя». Я ищу реакцию на мои попытки проникнуть во внутренний мир пациентов, который кажется очень изолированным и индивидуальным. Как только мне удаётся это сделать, почти сразу у человека в значительной мере уменьшалось или совсем проходило саморазрушающее поведение.
Я имею ввиду, что исчезали негативные эмоции, улучшалось настроение, приходили силы. Казалось, что исчезала причина для такого самоистязания.
Люди словно раскрывались. Все мышцы размягчались, фасции и соединительные ткани удлинялись, жидкость и энергии протекали свободнее, часто пациенты плакали тихо или навзрыд.
На их лицах отражались страх, гнев и печаль. Эти лицевые выражения сохранялись в течение нескольких минут во время процессов освобождения тела. Когда этот процесс приближался к концу, лицо принимало более мирное и спокойное выражение. Эти явления повторялись в начале курса лечения с каждым пациентом.
Неспособность выражать любовь, радость и сохранять спокойное отношение к другим людям, к чужим богатствам является отличительной особенностью онкологических больных. После освобождения тела и эмоционального выхода люди, страдающие онкологией, как правило, начинали выражать свои чувства по отношению к людям.
Мы не умеем радоваться. Это является причиной нашего страдания, единственной причиной, и нет другой причины страдания. Мы ничего не знаем о радости. Мы только думаем о радости, и даже наши мысли о радости не более чем выдумка, предназначенная облегчить боль, в которой мы живём.
Если
