самую точку, Анна Егоровна, – ответил он и поднялся с чашкой в руке. – Садитесь, Анна Егоровна, на своё законное место, включайте компьютер, разберитесь для разогрева с тем, что притащил сюда на этом диске мой несравненный зам, Василий Андреевич, а потом посидим вместе, покумекаем над одной идеей.
Он уже взялся за ручку своей двери, как обернулся и заметил с улыбкой:
– Я не умею расписывать тарелки, но постараюсь что-нибудь организовать.
– Не надо, – быстро сказала Аня.
– Надо, – отрезал Филатов и захлопнул дверь.
Аня не могла видеть, как он с широкой улыбкой прислонился к косяку. Его настроение зашкаливало за отметку «отлично», а это случалось совсем нечасто.
Аня пришла на работу в понедельник, сегодня была пятница, и у Ани не осталось уже никаких сил. Всё-таки она ещё не восстановилась после болезни и уставала быстро. Она выкарабкалась из-за стола с облегчением думая, что вечером она будет у Ирки на поместье и наконец-то нормально отдохнет. А, может, вовсе не ехать, слишком много усилий, просто добраться до дома и завалиться спать на все выходные. Просыпаться только изредка, чтобы заложить в себя какой-нибудь бутерброд и запить его крепким сладким чаем… Аня сняла надоевшие ненужные очки и потёрла переносицу. Потом подошла к окну и выглянула на улицу. Стоит. Аня даже поморгала на всякий случай, но симпатичная машина со стоянки никуда не делась. Аня вздохнула, в очередной раз вспоминая вчерашние события.
Всю эту неделю её босс был необычайно мягок. Он перестал посылать её в магазины, водил по вечерам к Петру в ресторан, загружал работой едва ли в половину прежнего. Аня ворчала, а он только посмеивался. А вчера и вовсе отколол штуку такую, что Аня до сих пор не могла прийти в себя.
Они ездили на встречу с руководством небольшой мореходной компании, с которой Филатов собирался заключать контракт. По уже сложившейся традиции на пути обратно Аня излагала ему свои впечатления о сотрудниках. Филатов, как обычно, ловко рулил (он редко пользовался услугами водителя) и задумчиво кивал. Въехав на стоянку «Транс – Инвеста», он заглушил двигатель, но выходить не стал, а откинулся на сиденье и расслабился. Он часто позволял себе такие маленькие моменты отдыха, и это помогало ему поддерживать бешеный ритм его жизни. Аня последовала его примеру и с наслаждением прикрыла усталые глаза.
– Вы правы насчёт Мещерякова, Анна Егоровна, – раздался в тишине салона его голос. – Мне он тоже сразу понравился. Только вот команда его гроша ломаного не стоит. А коли он один всё примется на себе тянуть – кабы хребет не лопнул.
Аня помолчала, а потом заметила осторожно:
– Вы тоже один.
Филатов медленно повернул голову, и Ане снова досталась порция холодного рентгена. Она не смотрела на него, но по спине поплыли ледяные мурашки. Она слушала, как он медленно и устало дышит.
– Да, я один, умная моя помощница. Думаю, кроме вас этого никто не понимает. Эта империя – моё детище. Но без меня она не развалится: каждый в ней на своём месте и выполняет в совершенстве свою маленькую роль.
– И
