кино и мороженое.
Стардаст? Стардаст. Че за фигня?
На мне была кепка от Burberry, которую Крис, мой друг детства, подарил мне в ту же ночь, когда я выиграл свои первые четыре «Грэмми». Никто меня не узнавал, но я чувствовал себя все таким же незащищенным.
– Ты правда веришь в то, что говоришь? – спросила она, потянувшись к резинке, которой были забраны в хвост ее голубые волосы. Ее внешность менялась в моих глазах каждый день. Ее обалденные платья а-ля Старый Голливуд интриговали. Ее пухлые губы и маленький рот, несомненно, выглядели сексуально. И мне чертовски нравилось, что она вела себя так, словно не я тут всем заправляю.
– Целиком и полностью. – Я оперся бедром на машинку, на которой она сидела, рассматривая ее лицо. – Будешь смотреть перед завтрашним концертом на мой член?
– Если тебе нужно будет в туалет, то не исключено.
– Тогда мне нужно будет в туалет, – сказал я, мысленно делая заметку, чтобы завтра сходить в уборную.
Она закатила глаза, но улыбнулась. Я придвинулся немного ближе к ней. Народу становилось больше, что не очень меня радовало.
– Что там обсуждают в новостях касательно моего члена? Стоит ли поискать ему агента? Кажется, Дженна занята своими преуспевающими клиентами. Может, поискать кого-то, кто сможет раздуть эту историю. – В каждом слове – сексуальный подтекст.
– Экран телефона сломан, ноута у меня нет. Даже если бы у меня был Интернет, твой пенис стал бы одним из последних запросов в Google. Даже после вопроса: «Как бы выглядело кресло, если бы колени сгибались в другую сторону?»
Пенис. Она опять сказала «пенис». Сколько ей лет?
Я одарил ее странным взглядом, потому что она необычная девушка.
Инди пояснила:
– Такое мелькает в поисковой строке Google, хочешь – верь, хочешь – нет.
Покачав головой, я перешел к более разумной теме.
– Есть что-то, о чем мне нужно знать? – Я не сидел в социальных сетях. У меня миллионы подписчиков в «Инстаграм» и «Твиттере», и Блэйк иногда выкладывал фото с концертов или из студии, чтобы интерес к группе не угасал. Кроме этого, люди знали, что я не веду образ жизни знаменитости. В моем представлении сидеть в социальных сетях – значит лизать собственные яйца.
Посмотрите на меня.
Проверьте мои новости.
Обратите на меня внимание.
Послушайте, что я могу сказать о политике / глобальном потеплении / предложите любую другую тему, в которой я вообще ничего не смыслю.
Не-а. Это не для меня. Поэтому, когда Блэйк сказал не выходить в Интернет, я даже возмущаться не стал. Инди – думаю, она уже не Новенькая – провела руками по лицу, прежде чем впиться зубами в нижнюю губу. Так я понял, что она нервничала.
– У меня нет выхода в Интернет, помнишь? – Она спрыгнула с машинки как раз в тот момент, когда вторая загудела. Она запихнула мою сырую одежду в сушилку и нажала на кнопки, объясняя что-то.
