style="font-size:15px;"> Но мне хочется побегать.
1967
* * *
Я сижу на поляне заснеженной.
Чувств алмазами блещет мой трон.
Чист, как снег я, горяч и нежен…
Но и холоден так же, как он.
Осторожен я, насторожен…
Как мне хочется сердце-алмаз,
Заметеленное, замороженное,
Растопить в теплоте твоих глаз.
Заметеленное, замороженное,
Сердце голое на ветру…
Почему его невозможно
Отогреть в теплоте твоих рук?
Одинок на поляне заснеженной
Я сижу – ледяной фараон.
Столько в снеге горячей нежности…
Но я холоден так же, как он.
1967
* * *
Снежинки так нежны со мной и ласковы,
Но всё равно скучаю по весне.
Я жду ее разнообразья красок…
И с белым снегом жаль расстаться мне.
1967
* * *
То нахлынет волна… то уходит…
То ли радуясь, то ль скорбя.
Ты со мной – я хочу быть свободен,
А свободен – мне нужно тебя.
Будь со мной – обожгу тебя страстью
Всех снегов моей жгучей груди,
Утоплю в половодии счастья…
А потом… уходи… уходи…
А потом приходи, будь со мной,
Неотъемлемой частью моею.
Уходи. Ни с тобой, ни с собой
Я подолгу бывать не умею.
1967
* * *
Лица,
лица…
Ноги,
ноги…
Днём
я теряю себя
среди многих.
В сутолоке улиц
и между
прочим.
С собою встречаюсь я
только ночью.
Лежу
и смотрю на себя,
не мигая.
Думаю.
Спорю.
Хвалю.
И ругаю.
То в пыль превращаюсь,
то в прелесть долин.
Слуга своим чувствам…
и их властелин.
Вдруг
чувствую,
мной
темнота озарилась,
и я наполняюсь
какою-то силой.
Заполнены
грудь моя,
рот мой
и уши
чем-то
невесомым,
безвоздушным.
Открыта ладонь моя –
в ладони тоже
что-то такое –
ни на что не похожее.
И я становлюсь
всё огромней,
огромней…
