блюдо такое? – озадаченно покосился он на нее.
Алекса издала тяжкий стон:
– Я даже согласна на старую добрую классику: Синатру, Беннетта, Мартина… – (Ник промолчал.) – «Иглз»? «Битлз»? Если услышишь знакомое название, подай голос!
Его плечи заметно напряглись.
– Они мне знакомы. Может, лучше Бетховен?
– Все, забыли.
Снова воцарилось молчание, нарушаемое лишь фортепианной мелодией. Алекса понимала, что они оба нервничают, по мере того как расстояние до родительского дома все сокращалось. Нелегко им будет притворяться влюбленной парочкой, если они не в силах вынести даже двухминутного разговора. Она решила приступить с другой стороны:
– Мэгги сказала мне, что у тебя есть рыбка.
На ее замечание он ответил холодным взглядом.
– Да.
– Как ее зовут?
– Рыбка.
– Ты никак ее не назвал? – растерянно заморгала Алекса.
– Это преступление?
– Разве ты не слышал, что животные чувствуют точно так же, как и люди.
– Я не люблю животных.
– Почему? Ты их боишься?
– Еще чего!
– Помнишь, ты испугался змеи, которую мы увидели в лесу? Ты не решился подойти поближе, а потом придумал какой-то предлог и вообще ушел.
Атмосфера в машине, казалось, накалилась еще сильнее.
– Я ничуть не испугался. Просто мне было все равно. Я же сказал, что не люблю животных.
Алекса насмешливо фыркнула и снова замолчала. Еще один пункт в ее списке можно смело вычеркнуть. Мать-Земля здорово подкачала. Алекса решила пока не говорить будущему мужу о приютах для животных. Когда там появлялось слишком много обитателей, она забирала лишних бедняжек к себе домой и держала, пока для них не появлялись места. Интуиция подсказывала ей, что Ник в таком случае сразу взбеленился бы. Если только у него хватило бы духу разозлиться как следует. Ей даже стало интересно поглядеть на него в таком состоянии.
– Чему ты улыбаешься? – спросил он.
– Так, ничему. Ты помнишь все, о чем мы с тобой говорили?
– Да! – мученически вздохнул он. – Мы обсудили всех твоих родственников до мельчайших подробностей. Я помню и их имена, и всю подноготную. Ради бога, Алекса, я ведь в детстве играл в вашем доме!
– Ты приходил только ради маминого шоколадного печенья! – съязвила она. – И с удовольствием мучил свою сестру и меня! К тому же это было давно и неправда. За последние лет десять ты даже ни разу не виделся с ними. – Ей не хотелось выказывать ему обиду, но легкость, с которой Ник отмахивался от прошлого, немного уязвляла ее. – Кстати, ты никогда не заикался о собственных родителях. Ты с отцом хоть иногда видишься?
Ей казалось, что еще немного – и она получит обморожение от его ледяных манер.
– Нет.
Алекса подождала развития темы, но его не последовало.
– А как мама? Она вышла
