значительно и весомо:
– А в красоте я очень даже понимаю и побольше многих, ведь я поэт.
Даже если бы он сказал, что является главным архитектором города, я бы удивилась меньше.
А водитель продолжил:
– Да-да, я настоящий поэт, причём вышло уже пять моих сборников.
Ой-ёй-ёй! Знаю я, как эти сборники выходят: оплатил и печатайся сколько угодно. А водитель-поэт полез в карман, вытащил оттуда старинный мобильный телефон и начал в нём что-то искать. Неужели стихи?!
Я такого кошмара не перенесу! Не всякий поэт способен наслаждаться чужим творчеством, я точно на такое не способна. Но самое главное даже не это, а то, что я панически боюсь, когда водитель от дороги отвлекается. Наконец поэт нашёл то, что искал и затянул монотонно:
– О Русь моя, родная мать святая…
Стихотворение оказалось необычайно длинным. Окончив чтение, поэт вопросительно на меня посмотрел. Не похвалить его стихи было бы слишком невежливо и я выдавила из себя:
– Очень впечатляет. Что-то есть Есенинское.
Поэт оживился:
– Да! Меня многие с Есениным сравнивают. Я кроме своих стихов никаких не признаю, а вот Есенина люблю. Вообще поэтов нынче развелось, а писать никто не умеет.
Воодушевлённый моей похвалой, поэт снова пустился в нудную декламацию, а я жутко переживала за безопасность дорожного движения, а главное, никак не могла вставить слово о том, что мы давно проехали мой дом. Поэт же не обращал на меня никакого внимания и читал, читал, читал. Ну не ехать же с ним до Рязани!? И я сказала:
– Простите, что перебила, но мы дом мой давно проехали.
Поэт вздрогнул, будто его разбудили, посмотрел на меня с неприязнью и сказал:
– Вижу, что далеки вы от искусства, погрязли в бытовухе, впрочем, как все женщины. Жаль мне вас, таких. Он насупился, убрал в карман телефон и всё-таки довёз меня до дома, причём денег взял с учётом лишних километров, по его же вине сделанных. Видимо здорово на меня обиделся.
Эх, надо было бы ему свои стихи читать начать! Но я – жертва хорошего воспитания и не смогла бы сделать этого при всём своём желании. С тех пор с водителями в такси я больше никогда не заговариваю.
Мама!
Татьяна Смышляева
МАМА!
Уж колыбельную внучке поёшь,
МАМА!
И года, белизной в волосах не вернёшь,
МАМА!
Но песня твоя всё родней,
МАМА!
Для нас на свете ты всех мудрей,
МАМА!
Мы продолженье твоё – два крыла.
МАМА!
Земную радость, любовь дала,
МАМА!
Стерпела всё, научила жить,
МАМА!
И нам твою любовь не забыть,
МАМА!
Поздняя осенняя пора
Татьяна Смышляева
Поздняя осенняя пора —
Нет прелести уж в осени,
Прошло её очарованье,
Листву деревья сбросили.
Ветер
