ты взял, что этот городХоть чем-нибудь похож на рай?
Его горячий воздух горек,
А солнце хлещет через край.
Он тянет силы, давит, душит,
Но мы спокойны и тверды.
Ах да, в его заветных кущах
Растут запретные плоды…
II. Осень в трамваях (сентябрь-ноябрь 2010)
«Выходишь из подъезда, как из спячки…»
Выходишь из подъезда, как из спячки.
«Пусть все вокруг смиряются, но я
Земную жизнь устроил бы иначе».
Каким холодным выдался ноябрь.
Обогреваешь губы сигаретой,
Но на мечты и сны не уповай —
Твой мир давно придуман: жёсткий ветер
И равнодушно стынущий трамвай…
«Скупая проседь снегопада…»
Скупая проседь снегопада
Переливалась в волосах.
Ей было многого не надо —
Всего лишь жить, любить, писать.
Её не понимали люди:
А как же деньги, как же быт?
Они не знали: каждый будет
Легко когда-нибудь забыт.
Лишь над строкой, где чувство дома,
Где запах лета и земли,
Всплакнёт неведомый потомок,
Истосковавшийся вдали…
«Я просыпаюсь очень рано…»
Я просыпаюсь очень рано
В душистом облаке шафрана,
Насквозь пропитанная маем.
Но очень скоро понимаю,
Что луг и солнце только снились,
Что счастье жизни – просто милость
Последней выпитой таблетки.
А воздух всё такой же едкий…
«Есть пустота – коварна, как пожар…»
Есть пустота – коварна, как пожар,
Что жжёт в груди до судорожной жажды,
Но твой ручей обманчиво-бумажный,
Да ты уже неисцелимо-стар
И никогда не станешь молод впредь. —
Спустившись в темноту и холод трюма,
Я ж захочу не лечь и умереть,
А сесть и в одиночестве подумать,
Расслышать звон серебряной струны,
Рассеять все сомненья и печали.
Так в жизни всё имеет от начала
По две непостижимых стороны…
«Весь день между пальцев пустой карандаш…»
Весь день между пальцев пустой карандаш.
Отчаялись листья дождаться хоть строчки.
Наскальными знаками не передашь
Почти первобытной тоски одиночки.
Но будет весна, зазвучит перестук,
Земля напитается горьким и талым.
И я утолю напряжение рук
Каким-то приятным на ощупь металлом…
Об эгоизме
Как поживают те, кто за стеной?
Задумываемся ли мы об этом?
Да что там, варят окорок свиной,
Болтают о погоде, пьют
